Из-за чего Левитан собирался вызвать Чехова на дуэль

И. Левитан. Слева - *Автопортрет*, 1880. В центре - *Портрет Софьи Петровны Кувшинниковой*, 1888. Справа - *Портрет А. Чехова*, 1890

Известный художник-пейзажист Исаак Левитан и писатель Антон Чехов долгое время были близкими друзьями, которых объединяли искренние и доверительные отношения. Но после публикации рассказа Чехова «Попрыгунья» неожиданно разразился скандал: в героях все без труда узнали художника и его возлюбленную, замужнюю даму Софью Кувшинникову . Вся московская богема обсуждала вынесенный на публику сюжет из реальной жизни, рассказ Чехова называли «пасквилем», а Левитан собирался вызвать друга на дуэль.

Слева - И. Левитан. Автопортрет, 1890-е гг. Справа - А. Степанов. Портрет С. П. Кувшинниковой, конец 1880-х гг.

В 1880-е гг. в среде московской богемы имя Софьи Кувшинниковой было широко известным - она была хозяйкой литературно-артистического салона, который посещали И. Репин, А. Чехов, М. Ермолова, В. Гиляровский, А. Южин и многие другие известные артисты, художники и писатели. Однажды «на каланчу» (квартира располагалась под крышей пожарной каланчи) привели молодого художника Исаака Левитана. Несмотря на более чем десятилетнюю разницу в возрасте, у хозяйки салона завязались с ним романтические отношения.

Слева - И. Левитан, фото 1889 г. Справа - С. Кувшинникова, 1880-е гг.

Младший брат Чехова так описывал Кувшинникову: «Это была не особенно красивая, но интересная по своим дарованиям женщина. Она прекрасно одевалась, умея из кусочков сшить себе изящный туалет, и обладала счастливым даром придать красоту и уют даже самому унылому жилищу, похожему на сарай». О. Книппер-Чехова соглашалась: «В Кувшинниковой имелось много такого, что могло нравиться и увлекать. Красотой она не выделялась, но была безусловно интересна - оригинальна, талантлива, поэтична и изящна. Можно вполне понять, почему увлекся ею Левитан».

Софья Кувшинникова была замужем за полицейским врачом, который был терпелив и долгое время закрывал глаза на ее роман с Левитаном. Она была художницей-любительницей, и под предлогом уроков живописи часто уезжала со своим учителем на Волгу - на этюды. Герой чеховского рассказа художник Рябовский также давал уроки Ольге Ивановне, жене доктора Осипа Дымова, они также ездили на Волгу на этюды, и между ними был длительный роман. В остальных персонажах узнали себя многие посетители салона Кувшинниковой.

А. Степанов. Слева - *И. Левитан и С. Кувшинникова на прогулке в Плесе*. Справа - *И. Левитан и С. Кувшинникова на этюдах*, конец 1880-х гг.

Чехов оправдывался, как мог: «Можете себе представить, - писал он в письме в 1892 г., - одна знакомая моя, 42-летняя дама, узнала себя в двадцатилетней героине моей «Попрыгуньи», и меня вся Москва обвиняет в пасквиле. Главная улика - внешнее сходство: дама пишет красками, муж у нее доктор и живет она с художником».

Слева - С. Кувшинникова, середина 1880-х гг. Справа - И. Левитан, фото 1898 г.

Однако сходство было не только внешним: почти дословно приводились выдержки из ее писем, чеховская попрыгунья в речи использовала любимые выражения Кувшинниковой, она была так же экстравагантна и оригинальна, хотя и куда более легкомысленна и поверхностна, чем ее прототип. Писатель пытался отшучиваться: «Моя попрыгунья хорошенькая, а ведь Софья Петровна не так уж красива и молода».

Слева - И. Левитан, фото 1884 г. Справа - И. Левитан, фото 1890 г.

Левитан был настолько разгневан, что хотел вызвать Чехова на дуэль, но знакомые отговорили его от этого опрометчивого решения. На несколько лет их общение прекратилось. Отношения Левитана с Кувшинниковой тоже были обречены. Художник пользовался большим успехом у женщин, и в 1894 г. у него завязался новый роман, тоже едва не закончившийся трагически: запутавшись в чувствах к Анне Турчаниновой и ее дочери, Левитан пытался покончить с собой.

Дымов Осип Степаныч в рассказе «Попрыгунья» — титулярный советник и врач, он служит в двух больницах, в одной сверхштатным ординатором, в другой — прозектором. Дымову 31 год; он высок ростом и широк в плечах; отличительной чертой его внешнего облика является улыбка, «кроткая», «добродушная» и «наивная».

Дежуря у постели своего старшего товарища-врача, умирающего в больнице, Осип Дымов знакомится с его дочерью Ольгой Ивановной и женится на ней. Обожая жену, которую трогательно называет «мама», герой беспрекословно выполняет все ее прихоти; работает день и ночь, чтобы она могла «поражать своими нарядами» знакомых; накрывает стол для гостей, собирающихся у нее на «художественные» вечеринки; когда страдающая от равнодушия своего любовника Рябовского Ольга Ивановна рыдает в постели, Дымов, догадывающийся, что его обманывают, находит силы утешать ее.

Не чувствительный к искусству, не понимающий его, лишенный какого-либо артистизма и живой эмоциональности (что делает его малоинтересным для друзей Ольги Ивановны), этот герой рассказа «Попрыгунья» Чехова как врач оказывается замечательным специалистом в своей области, успешно защищает диссертацию, а его приятель доктор Коростелев убежден, что из него в скором времени мог бы выйти профессор. За внешней скучноватостью Дымова кроется необычная способность к самоотверженности, к принесению себя в жертву ради другого. Так, чтобы спасти мальчика, заболевшего дифтеритом, он через трубку высасывает у него дифтеритные пленки, но сам заражается от больного и умирает. В последние минуты жизни героя доктор Коростелев с пафосом произносит монолог, в котором, провозглашая своего товарища «великим необыкновенным человеком», прозрачно намекает на то, что подлинной виновницей его безвременной смерти считает его жену Ольгу Ивановну.

Дымова Ольга Ивановна в рассказе «Попрыгунья» Чехова — молодая женщина, одевающаяся со вкусом и по моде, обожающая искусство и сама обладающая художественными способностями: она поет, играет на рояле, пишет красками, лепит и участвует в любительских спектаклях. Но больше самого искусства ее интересуют его «жрецы»: артисты, певцы, художники, музыканты, литераторы, с которыми, если они зарекомендовали себя как таланты, она непременно знакомится, видя в них «необыкновенных», «великих» людей. Выйдя в 22 года замуж за врача Дымова, служившего в одной больнице с ее отцом и вскоре после его смерти сделавшего ей предложение, Ольга Ивановна чувствует себя вполне счастливой в браке: ее умиляют доброта и простодушие Дымова и лишь немного расстраивает то, что он «совсем не интересуется» искусством.

После замужества страсть к «необыкновенным» людям у Ольги Ивановны нисколько не уменьшается: она устраивает у себя дома вечеринки, где люди искусства «развлекают себя разными художествами», отдыхает вместе с ними на даче, с ними же отправляется в путешествие по Волге на пароходе. Во время путешествия по Волге мечтающая о славе великой художницы и одновременно о встрече с «настоящим великим человеком» Ольга Ивановна увлекается одним из своих спутников, художником Рябовским, и становится его любовницей. По возвращении героиня хотя и чувствует вину перед мужем, но не находит в себе силы рассказать ему о случившемся и, утешая себя тем, что он «простой, обыкновенный человек», продолжает изменять ему. Она остается равнодушной к известию о том, что за это время муж успел защитить диссертацию и что ему, как подающему большие надежды ученому, собираются предложить приват-доцентуру по общей патологии.

За свое легкомыслие героиня жестоко наказана судьбой: в день, когда она окончательно убеждается, что Рябовский не любит ее и изменяет ей с другой женщиной, Дымов заболевает дифтеритом и через день умирает. Испытывая искреннюю и глубокую жалость к умирающему и стыд за свою «гадкую» жизнь, Ольга Ивановна только теперь понимает, что ее муж был тем настоящим «великим» человеком, которого она искала. Однако промелькнувшая в ее сознании мысль, что она «прозевала» очередную знаменитость, показывает, что степень ее прозрения на самом деле невелика — по причине ее собственной поверхностности. На это указывает и название рассказа.

ПОПРЫГУНЬЯ - героиня рассказа А.П.Чехова «Попрыгунья» (1892), Ольга Ивановна Дымова, жена Осипа Дымова. Реальные прототипы: С.П.Кувшинникова, хозяйка известного в Москве литературно-артистического салона, художник Рябовский - И.Левитан.

Литературные прототипы обнаружить сложнее - так конкретна и в то же время неуловимо-узнаваема героиня. Исследователи, как правило, сравнивают ее с другой чеховской героиней - Душечкой, отмечая сходство имен и разность природы. Портрет П. - почти шарж, почти пародия. Но за этим «почти», как и в «Душечке», - драма. В образе П. писатель продолжает художественное исследование особого, достаточно пестро и разнообразно им представленного женского типа, на одном полюсе которого созданные в откровенно пародийном духе «дамочки»: Наталья Михайловна из рассказа «Длинный язык», которая сама на себя «донесла», развлекая мужа рассказами о крымском отдыхе («Даже во время… в самых патетических местах я ему говорила: «А все-таки ты не должен забывать, что ты только татарин, а я жена статского советника!»), или болтливая жена Шипучина из водевиля «Юбилей». На другом полюсе - череда порочно-влекущих, неотвратимо-притягательных, пронзительно-женственных героинь: Ариадна («Ариадна»), Нюта («Володя»), Ольга Ивановна («Доктор»), Сусанна («Тина»). В этих образах просматривается принципиальная для творчества Чехова тема женской «инакости», непонятной и враждебной мужской и мужественной природе, вызывающей подчас почти физическое отвращение, признаки которого обнаруживаются уже в раннем юмористическом рассказе «Мои жены: Письмо в редакцию Рауля Синяя борода». Этот женский тип трудноопределим, но среди его непременных свойств - неуловимая под-ловатость, легкая, без особой необходимости лживость, хищная способность намертво привязывать к себе сложным чувством, сочетающим любовь и ненависть. Такая героиня никогда никого не любит. П. близка этой «породе». По словам Л.Н.Толстого, и после смерти мужа, которого так горько оплакивает в финале со словами: «Прозевала!», она будет вести себя так же. Но П. - существо глубоко несчастное. При явной поверхностности, эгоистичности, она лишена корыстолюбия, в ней нет мелкой расчетливости. П. - насколько умеет - искренне любит мужа, врача Дымова. Но в ее системе ценностей такой человек - добрый, добросовестный, честный, занимающийся скучным, обыденным трудом, - безнадежно проигрывает в ярком мире артистов и писателей. П., сама не лишенная художественных способностей, влюблена в атмосферу этого мира, она не только дружит с его выходцами, но и немного музицирует, пишет красками, играет на сцене. В грустные минуты она горюет о недостатке подлинности своей натуры. Вернувшись после «падения» (путешествия по Волге с Рябовским), она переживает одну из таких минут, испытывая стыд и боль. И после смерти мужа, заразившегося от больного дифтеритом, она плачет не потому, что «не на того поставила», не потому, что «прозрела», а потому, что с новой, обостренной болью ощущает свою никчемность и - конечность.

Лит.: Чудаков А.

удаков А.П. Поэтика и прототипы // В творческой лаборатории Чехова. М., 1974. С. 182-193; Головачева А.Г. От «Попрыгуньи» к «Душечке» // Чеховские чтения в Ялте. М., 1983. С. 20-27.

Антон Павлович Чехов

«Попрыгунья»

Осип Иванович Дымов, титулярный советник и врач тридцати одного года, служит в двух больницах одновременно: ординатором и прозектором. С девяти часов утра и до полудня принимает больных, потом едет вскрывать трупы. Но его доходов едва хватает на покрытие расходов жены — Ольги Ивановны, двадцати двух лет, помешанной на талантах и знаменитостях в художественной и артистической среде, которых она ежедневно принимает в доме. Страсть к людям искусства подогревается ещё тем, что она сама немного поёт, лепит, рисует и обладает, как утверждают друзья, недопроявленным талантом во всем сразу. Среди гостей дома выделяется пейзажист и анималист Рябовский — «белокурый молодой человек, лет двадцати пяти, имевший успех на выставках и продавший свою последнюю картину за пятьсот рублей» (что равняется годовому доходу от частной практики Дымова).

Дымов обожает жену. Они познакомились, когда он лечил её отца, дежуря ночами возле него. Она тоже любит его. В Дымове «что-то есть», — говорит она друзьям: «Сколько самопожертвования, искреннего участия!» «…в нем есть что-то сильное, могучее, медвежье», — говорит она гостям, вроде объясняя, почему она, артистическая натура, вышла за такого «очень обыкновенного и ничем не замечательного человека». Дымов (она не зовёт мужа иначе как по фамилии, часто прибавляя: «Дай я пожму твою честную руку!» — что выдаёт в ней отголосок тургеневского «эмансипе») оказывается на положении не то мужа, не то слуги. Она так и называет его: «Мой милый метрдотель!» Дымов готовит закуски, мчится за нарядами для жены, которая проводит лето на даче с друзьями. Одна сцена являет верх мужского унижения Дымова: приехав после тяжёлого дня на дачу к жене и привезя с собой закусок, мечтая поужинать, отдохнуть, он тут же отправляется на поезде в ночь обратно, ибо Ольга намерена на следующий день принять участие в свадьбе телеграфиста и не может обойтись без приличной шляпки, платья, цветов, перчаток.

Ольга Ивановна вместе с художниками проводит остаток лета на Волге. Дымов остаётся работать и посылать жене деньги. На пароходе Рябовский признается Ольге в любви, она становится его любовницей. О Дымове старается не вспоминать. «В самом деле: что Дымов? почему Дымов? какое ей дело до Дымова?» Но скоро Ольга наскучивает Рябовскому; он с радостью отправляет её к мужу, когда ей надоедает жизнь в деревне — в грязной избе на берегу Волги. Рябовский — чеховский тип «скучающего» художника. Он талантлив, но ленив. Иногда ему кажется, что он достиг предела творческих возможностей, но иногда работает без отдыха и тогда — создаёт что-то значительное. Он способен жить только творчеством, и женщины для него не много значат.

Дымов встречает жену с радостью. Она не решается признаться в связи с Рябовским. Но приезжает Рябовский, и их роман вяло продолжается, вызывая в нем скуку, в ней — скуку и ревность. Дымов начинает догадываться об измене, переживает, но не подаёт вида и работает больше, чем раньше. Однажды он говорит, что защитил диссертацию и ему, возможно, предложат приват-доцентуру по общей патологии. По его лицу видно, что «если бы Ольга Ивановна разделила с ним его радость и торжество, то он простил бы ей все, <…> но она не понимала, что значит приват-доцентура и общая патология, к тому же боялась опоздать в театр и ничего не сказала». В доме появляется коллега Дымова Коростелев, «маленький стриженый человечек с помятым лицом»; с ним Дымов проводит все свободное время в непонятных для жены учёных разговорах.

Отношения с Рябовским заходят в тупик. Однажды в его мастерской Ольга Ивановна застаёт женщину, очевидно, его любовницу и решает порвать с ним. В это время муж заражается дифтеритом, высасывая плёнки у больного мальчика, чего он, как врач, не обязан делать. За ним ухаживает Коростелев. К больному приглашают местное светило, доктора Шрека, но он не может помочь: Дымов безнадёжен. Ольга Ивановна, наконец, понимает лживость и подлость своих отношений с мужем, проклинает прошлое, молит Бога о помощи. Коростелев говорит ей о смерти Дымова, плачет, обвиняет Ольгу Ивановну в том, что она погубила мужа. Из него мог вырасти крупнейший учёный, но нехватка времени и домашнего покоя не позволили ему стать тем, кем он по праву должен быть. Ольга Ивановна понимает, что причиной смерти мужа была она, вынуждавшая его заниматься частной практикой и обеспечивать ей праздную жизнь. Она понимает, что в погоне за знаменитостями «прозевала» подлинный талант. Она бежит к телу Дымова, плачет, зовёт его, понимая, что опоздала.

Рассказ заканчивается простыми словами Коростелева, подчёркивающими всю бессмысленность ситуации: «Да что тут спрашивать? Вы ступайте в церковную сторожку и спросите, где живут богаделки. Они и обмоют тело и уберут — все сделают, что нужно».

Врач и титулярный советник Осип Иванович Дымов обожает свою молодую жену. Чтобы обеспечить ее, он работает прозектором, а с утра принимает пациентов. Осип Иванович ухаживал за отцом Ольги. Так они и познакомились. Ольга Ивановна обладает всеми талантами понемногу. Она принимает людей искусства в своем доме. Заработка мужа еле-еле хватает на потребности жены.

Ольга проводит лето с друзьями на даче. Дымов привозит вечером закуски, платья, наряды. На правах слуги и мужа. После рабочего дня он приезжает на дачу. Ольга отправляет его обратно в город за перчатками, шляпкой, цветочками... Она завтра идет на свадьбу, муж должен привезти ей необходимое.

Ольга Ивановна с художниками отправляется на пароходе по Волге. Муж остается в городе, посылает ей деньги. Рябовский, успешный анималист и пейзажист, признается Ольге в своих чувствах. Они становятся любовниками, стараясь не вспоминать о муже. Живут в деревне, Ольге скучно. Рябовский с облегчением отправляет Ольгу Ивановну к Дымову. Ему некогда заниматься женщинами - он талантлив, ему нужно работать в уединении.

Дымов рад возвращению жены. Роман Ольги и Рябовского продолжается. Муж догадывался, стал работать еще больше. Дымов защитил диссертацию. Он хочет разделить радость с Ольгой, но она не понимает научных терминов. К Дымову стал приходить коллега, Коростелев. Они ведут научные беседы в кабинете. Ольга Ивановна пришла к Рябовскому в мастерскую. Увидела там женщину, решила порвать с художником отношения.

Дымов спасает мальчика, высасывает трубочкой пленки. Но сам заражается дифтеритом. Коростелев за ним ухаживает, приглашает доктора Шрека для консультации. Ольга Ивановна в отчаянии. Она вдруг понимает, что плохо обращалась с любимым мужем.

Дымов умер. Его друг винит Ольгу Ивановну в его скоропостижной смерти. У него могло быть большое научное будущее, если бы он не занимался практикой, чтобы содержать жену. Ольга Ивановна понимает, что настоящий талант был всегда рядом с ней, пока она гонялась за призрачными знаменитостями. Осознание утраты дорого пришло слишком поздно.

Сочинения

Герои рассказа А.П. Чехова «Попрыгунья»

ПЕРЕЧИТАЕМ ЗАНОВО

Надежда НИКОЛАЕВА

Мы публикуем два самостоятельных исследования на очень близкую тему. Интересно сравнить те грани, которыми она поворачивается у разных филологов.

Герои рассказа А.П. Чехова «Попрыгунья»

В рассказе «Попрыгунья» героев можно разделить на две группы. Одна - Ольга Ивановна, “её друзья и добрые знакомые”. Другая - Дымов, Коростелёв и их коллеги-врачи. Эти два общества одновременно похожи и не похожи. Схожи они в своём стремлении к известности и успеху. Ольга Ивановна мечтает достичь этого в сфере искусства: “Безотчётная радость, наполнявшая её душу, говорила ей, что из неё выйдет великая художница и что где-то там за далью, за лунной ночью, в бесконечном пространстве ожидают её успех, слава, любовь народа...” Та же радость наполняет Дымова, когда он говорит о своём научном будущем: “Ого! - повторил он. - Знаешь, очень возможно, что мне предложат приват-доцентуру по общей патологии. Этим пахнет”.

Оба главных героя похожи и в том, как они безотчётно и целиком отдаются своему делу. Дымов забывает обо всём другом, кроме работы, когда делает вскрытия: “Я увлекаюсь, мама, и становлюсь рассеянным”. Ольга Ивановна поглощена знакомством со знаменитостями: “Она боготворила знаменитых людей, гордилась ими и каждую ночь видела их во сне. Она жаждала их и никак не могла утолить своей жажды”.

Коростелёв так же ценит в людях их необыкновенность: “Какая потеря для науки! - сказал он с горечью. - Это, если всех нас сравнить с ним, был великий, необыкновенный человек!”

И в то же время два общества противоположны друг другу в своём отношении к действительности. Врачи в восприятии мира опираются на разум. Дымов очень логичен в своих суждениях и действиях. Он не чувствует искусства, для его ума оно не существует, но он судит о нём по примерам других людей: “Если одни умные люди посвящают им (пейзажам и операм - Н.Н. ) всю свою жизнь, а другие умные люди платят за них громадные деньги, то, значит, они нужны”. Или Дымов не пьёт чая потому, что запланировал поесть с женой и не хочет портить себе аппетит. Даже в моменты сильного душевного переживания Дымов не перестаёт мыслить: “После обеда Коростелёв садился за рояль, а Дымов вздыхал и говорил ему: «Эх, брат! Ну, да что! Сыграй-ка что-нибудь печальное». Подняв плечи и широко расставив пальцы, Коростелёв брал несколько аккордов и начинал петь тенором «Укажи мне такую обитель, где бы русский мужик не стонал...», а Дымов ещё раз вздыхал, подпирал голову кулаком и задумывался ”.

Ольга Ивановна с “друзьями и добрыми знакомыми” воспринимают мир эмоционально, без тени мысли. Так, художник из окружения Ольги Ивановны на тихую лунную ночь реагирует следующим образом: “Рябовский говорил ей, что чёрные тени на воде - не тени, а сон, что в виду этой колдовской воды с фантастическим блеском, в виду бездонного неба и грустных, задумчивых берегов, говорящих о суете нашей жизни и о существовании чего-то высшего, вечного, блаженного хорошо бы забыться, умереть, стать воспоминанием”. Сама Ольга Ивановна, рассказывая о свадьбе мужу, говорит не о реальном событии, а о своём его восприятии и интерпретации: “Представь, после обедни венчанье, потом из церкви все пешком до квартиры невесты... понимаешь, роща, пение птиц, солнечные пятна на траве и все мы разноцветными пятнами на ярко-зелёном фоне - преоригинально, во вкусе французских экспрессионистов”.

Дымов и его коллеги живут в реальном причинно-следственном мире. Ольга Ивановна и её компания витают в облаках и во многом живут иллюзиями. Несмотря на то, что эти две группы людей живут по одной схеме и стремятся к сходным целям, общения и взаимопонимания между ними не происходит.

Связующим началом между обществами могла бы стать Ольга Ивановна. Как часто в рассказах Чехова молодая (иногда и немолодая) женщина прорывает пелену непонимания своим сочувствием или любовью («О любви», «Цветы запоздалые», «Студент», «Дом с мезонином», «Душечка» и другие). Но Ольга Ивановна не любит мужа. Она играет в любовь, в семью. Так про отношение к Дымову, своему избраннику, она говорит в духе романов, а не реальной человеческой психологии: “Ну, после смерти отца он иногда бывал у меня, встречался на улице и в один прекрасный вечер вдруг - бац! - сделал предложение... Как снег на голову... Я всю ночь проплакала и сама влюбилась адски”. Обстановка квартиры молодожёнов напоминает театральные декорации, в которых можно играть роль жены: “Ольга Ивановна в гостиной увешала все стены сплошь своими и чужими этюдами в рамах и без рам, а около рояля и мебели устроила красивую тесноту из китайских зонтов, мольбертов, разноцветных тряпочек, кинжалов, бюстиков, фотографий... В столовой она оклеила стены лубочными картинами, повесила лапти и серпы, поставила в углу косу и грабли, и получилась столовая в русском вкусе...” Разговаривает Ольга Ивановна с мужем пафосно и как-то ненатурально: “Дай я пожму твою честную руку!”, “Ты будешь моим спасителем. Ты один только можешь спасти меня!” По сути, будь на месте Дымова “Сидоров или Тарасов”, ничего бы не изменилось. Подводя итог отношению Ольги Ивановны к мужу, хочу привести её ощущения: “Что Дымов? почему Дымов? какое ей дело до Дымова? Да существует ли он в природе и не сон ли он только?” Так героиня воспринимает живого мужа.

Сознание Ольги Ивановны подчинено воображению и эмоциям. Иллюзорное для неё реальнее действительности. “Всё, что он (Рябовский) создал до сих пор, прекрасно, ново и необыкновенно, а то, что создаст он со временем, когда с возмужалостью окрепнет его редкий талант, будет поразительно, неизмеримо высоко, и это видно по его лицу, по манере выражаться и по его отношению к природе”. (Но вовсе не по его картинам.) Ольга Ивановна мыслит образами и эмоциональными категориями: “Ей чудилось, что вся квартира от полу до потолка занята громадным куском железа и что стоит только вынести вон железо, как всем станет весело и легко. Очнувшись, она вспомнила, что это не железо, а болезнь Дымова”.

Таким же образом, через эмоциональное восприятие, Ольга Ивановна обретает мужа. Её воображение постепенно наделяет его всем присущим человеку. Первый этап воплощения - это акт наименования: “Его имя Осип не нравилось ей, потому что напоминало гоголевского Осипа и каламбур: «Осип охрип, а Архип осип». Теперь же она вскрикнула: «Осип, этого не может быть!»” Второй этап очеловечивания Дымова - наделение его “плотию и кровию”: “Молчаливое, безропотное, непонятное существо, обезличенное своей кротостью, бесхарактерное, слабое от излишней доброты, глухо страдало где-то там у себя на диване и не жаловалось”. Третий этап - рождение Дымова как полноценной личности в сознании Ольги Ивановны: она “быстро ощупала его грудь, лоб и руки. Грудь ещё была тёплой, но лоб и руки были неприятно холодны. И полуоткрытые глаза смотрели не на Ольгу Ивановну, а на одеяло.

Дымов! - позвала она громко. - Дымов!

Она хотела объяснить ему, что то была ошибка, что не всё ещё потеряно, что жизнь ещё может быть прекрасной и счастливой, что он редкий, необыкновенный, великий человек и что она всю жизнь будет благоговеть перед ним, молиться и испытывать священный страх...

Дымов! - звала она его, трепля его за плечо и не веря тому, что он уже никогда не проснётся. - Дымов, Дымов же!”

Но даже в этот момент Ольга Ивановна не начинает любить мужа по-человечески. Ей лишь становится очевидным его редкость и потенциальная знаменитость. И она досадует на себя за свою невнимательность. Вот и всё. “И вспомнив, как к нему относились её покойный отец и все товарищи-врачи, она поняла, что все они видели в нём будущую знаменитость. Стены, потолок, лампа, и ковёр на полу замигали ей насмешливо, как бы желая сказать: «Прозевала! прозевала!»”

Со смертью Дымова угасла надежда объединения двух групп героев, разделённых невидимой, но прочной стеной непонимания.