§ 1. Язык как система средств формирования мыслей и обмена мыслями в процессе общения включает огромную совокупность элементов разнообразнейшей специфики, объединяющихся друг с другом в сложном функциональном взаимодействии в составе текстов – продуктов речевой деятельности людей. Эти элементы принято называть «единицами языка». А. И. Смирницкий, определяя понятие единицы языка, указывал, что такая единица, выделяясь в речи, должна удовлетворять двум требованиям: во-первых, в ней должны сохраняться существенные общие признаки языка; во-вторых, в ней не должны появляться какие-либо новые признаки, вносящие в нее «новое качество». По первому требованию единица языка, как и язык в целом, должна быть двусторонней, то есть представлять собой единство формы и значения. По второму требованию, единица языка должна воспроизводиться в речи, а не выступать в качестве «произведения», создаваемого говорящим в процессе общения. На основании первого требования из состава единиц языка, по А. И. Смирницкому, исключается фонема как единица односторонняя, а также элементы акцентуации и ритмики, не имеющие содержательных функций. На основании второго требования из состава единиц языка исключается предложение (см. выше).
Принципиальное различие между фонемами, с одной стороны, и знаковыми элементами, с другой, является важнейшим признаком «естественного» языка человека в отличие от различных искусственных знаковых систем, создаваемых на базе естественного языка. Это различие отражается лингвистическим понятием «двойного членения» языка, то есть деления всей совокупности составляющих его элементов на знаковую и незнаковую («дознаковую») части.
Но должный учет кардинальной важности для языка в целом его фонетической части, составляющей его отдельный «строй» в рамках тройственного подразделения языковой системы (фонетический строй – лексический строй – грамматический строй), не, позволяет нам исключить фонему из общего объема понятия единицы языка. Наоборот, поскольку язык является принадлежностью народа и поскольку фонетический облик служит первейшей чертой, отличающей каждый конкретный язык народа от всех других языков мира, принадлежащих иным народам, постольку выделение фонемы в особую единицу языка диктуется самой языковой реальностью.
Чтобы последовательно разделить два рода языковых элементов, а именно, знаковые и незнаковые, по их функциональному содержанию, мы вводим в понятийный лингвистический обиход два новых термина: первый – «кортема» (от лат. cortex); второй – «сигнема» (от лат. signum). Понятие кортемы будет покрывать все единицы материальной формы языка, являющиеся «дознаковыми» или «односторонними», а понятие сигнемы будет покрывать все знаковые единицы языка, являющиеся «двусторонними». В принимаемом понятийном освещении, облегчающем работу лингвиста в условиях продолжающегося теоретического спора о двусторонности или односторонности знака, фонема выступает в качестве частного случая кортемы, на чеммы еще остановимся ниже.
По своему материальному строению все единицы языка делятся на такие, которые образованы фонемами, выявляясь в видеих цепочек или «сегментов», и такие, которые сопровождают сегменты в качестве сопутствующих средств выражения. Наименьшим сегментом языка является фонема. Морфема, слово, предложение составляют сегментные значимые единицы (сигнемы), каждая со своим набором функций. К сопутствующим средствам выражения, выделяемым как цельные единицы с собственными функциями, относятся значимые модели интонации (интонемы), ударения, паузы, конфигурации порядка слов. Все эти единицы терминологически объединяются под именем «сверхсегментных». Выполняемыеими функции отображаются в виде соответствующих модификаций содержания сегментных единиц, несущих первичную функциональную нагрузку в текстообразовании.
§ 2. Все сегментные единицы языка соотносятся друг с другом таким образом, что большие сегменты делятся на некоторое количество меньших сегментов, причем данное деление обнаруживает ранговый или ярусный характер.
Указанный характер соотношения языковых сегментов служит основанием для рассмотрения языка в виде иерархии уровней – такой, что единицы каждого вышележащего уровня формируются из единиц нижележащего уровня.
Данному уровневому представлению языка противостоит понятие «изоморфизма», возникшее в результате выдвижения на первый план наиболее отвлеченных свойств формальных отношений языковых единиц разных уровней.
Так, в американской дескриптивной лингвистике в течение длительного времени был принят постулат о том, что собственно лингвистическое качество фонем и морфем – двух основных (по воззрениям этого направления исследований) уровнеобразующих типов языковых сегментов – целиком определяется тождественными (изоморфными) закономерностями их «дистрибуции» (распределения в тексте) относительно других сегментов, соответственно, своего и смежных уровней. Особый упор на закономерностях дистрибуции как выразителя природы элементов языка ученые-дескриптивисты делали потому, что они, как мы отмечали выше, задались целью построить описание языка на «строго формальной» основе, в отвлечении от выражаемых языком значений [Основные направления структурализма, 1964, с. 177–211]. Но описать язык в отвлечении от выражаемыхим значений невозможно по той простой причине, что значения сами являются неотъемлемой частью языка; и если мы не только не отвлекаемся, но, наоборот, последовательно учитываем значения и функции, передаваемые и выполняемые элементами языка, попадающими в сферу анализа, то мы неизбежно приходим к выводу, что понятие лингвистического изоморфизма является весьма относительным.
Определенная общность в строе разных уровней языка, несомненно, имеется. Она находится в прямой зависимости от самой функции языка как средства формирования мыслей и обмена мыслями в процессе коммуникации. Подобную общность разумно видеть в том, что на всех уровнях языка выявляется определяющее язык в целом единство синтагматических и парадигматических отношений. Это единство специфически раскрывается в том, что каждый вышележащий уровень представляет собой сферу функционального выхода единиц нижележащего уровня, с вытекающими отсюда сложными явлениями межуровневого взаимодействия (см.: [Уровни языка и их взаимодействие, 1967; Единицы разных уровней грамматического строя и их взаимодействие, 1969]; см. также: [Ярцева, 1968; Арутюнова, 1969; Щур, 1974]). С другой стороны, единицы каждого уровня обладают собственными свойствами формы и функции, не позволяющими сводить их к свойствам единиц других уровней, и эта формально-содержательная определенность типов единиц языка, соотнесенная с объединяющими ихсвойствами вступать в синтагматические и парадигматические связи на своих участках системы, как раз и служит оправданием самой идеи уровневого членения сегментного состава языка.
§ 3. Нижний, исходный уровень сегментов составляет множество фонем.
Специфика единиц фонематического уровня состоит в том, что они образуют материальную форму или «оболочку» вышележащих сегментов, не будучи сами по себе знаковыми единицами. Фонемы формируют и различают морфемы, а конкретными реализаторами их различительной функции служат лингвистически релевантные «различительные признаки», точнее, субстанциальное содержание этих признаков – материальные свойства звуков, на которых основана их дифференциация в том или ином языке. Данные свойства или признаки сами по себе уже не являются сегментами, и поэтому говорить об «уровне фонологических различительных признаков» в принятом смысле было бы неоправданным.
Фонема, как было установлено выше, представляет собой частный случай кортемы – единицы материальной формы языка. В кортемике (общей совокупности языковых элементов материальной формы), как и в сигнемике (общей совокупности знаковых языковых элементов), различаются единицы сегментные и единицы сверхсегментные. К сверхсегментной кортемике относится незнаковая акцентуация, ритмика, определенная часть «обертонов» в интонационных моделях. К сегментной кортемике, кроме фонемики, относится слоговая структура слова, то есть «силлабемика». Таким образом, с материально-физической точки зрения область сегментной кортемики подлежит иерархическому расчленению на уровень фонем и уровень силлабем, а совокупный состав единиц языка распределяется по двум гиперуровням – соответственно, кортематическому и сигнематическому.
С другой стороны, следует учесть, что непосредственнуюсловостроительную (точнее, морфемостроительную) функцию несут именно фонемы со своими различительными признаками. Это дает нам право в настоящем описании говорить об обобщенном фонематическом уровне языковых сегментов, непосредственно противопоставленном обширной иерархии знаковых сегментов. Что касается слогов-силлабем, то, образуя свой подуровень в сегментной кортемике, взятой изолированно, они выступают как составляющие особого поля языковой ритмики, пересекающего ближайший к фонематическому сигнематический уровень морфем: слогоделение и морфемоделение слова, подчиняясь разным принципам организации, являются несоотносительными.
Язык может быть представлен не только в устной, но и в письменной форме, занимающей важнейшее место в современном общении людей. Однако первичной материей языка служит звучание, а не графика; функция языковой графики сводится к тому, чтобы репрезентировать языковое звучание. Поскольку буквы иих сочетания (в письменности фонологического типа, которой пользуется большинство языков) прямо или опосредованно репрезентируют («обозначают») фонемы и их сочетания, они являются, строго говоря, знаками, однако знаками совсем другого рода, нежели надфонематические знаковые сегменты языка – сигнемы.
Для соблюдения единообразия в терминологии букву как обобщенный графический тип, выявляющий набор соответствующих лингвистически релевантных графических признаков, можно назвать «литеремой», а ее конкретные реализации, соответственно, «литерами».
Буквенная единица письменного языка называется иногда «графемой», однако этот термин едва ли целесообразно использовать в таком значении. В самом деле, лингвистическое понятие «графики», с которым он коррелирует, выходит далеко за пределы алфавита и покрывает все графические средства языка, относящиеся как к кортемной, так и сигнемной областям. Следовательно, в развиваемой системе представлений литерема должна выступить частным случаем графемы, которая возводится в ранг типоединицы полностью обобщающего характера: в семантический объем понятия графемы, кроме литеремы, включаются и такие графемы, как пунктуационные, знаки, акцентные знаки, диакритические знаки, шрифтовые выделения, подчеркивание и др.
Непосредственно над фонематическим сегментным уровнем языка лежит уровень морфем, морфематический уровень.
Морфема определяется как элементарная значимая часть слова. Она строится фонемами, причем простейшие морфемы включают всего лишь одну фонему.
Функциональная специфика морфемы состоит в том, что она выражает абстрактные, отвлеченные («сигнификативные») значения, которые служат материалом для формирования более конкретных «номинативных» значений слов (воплощающихсяв речи в совсем конкретных «денотативных» или «референциальных» значениях). Иначе говоря, семантику морфемы, с точки зрения ее функционального назначения в языке, можно определить как «сублексемную».
Над морфематическим уровнем языка лежит уровень слов, или лексематический уровень.
Слово (лексема) служит, как мы только что отметили, номинативной единицей языка; его функция состоит в том, чтобы непосредственно называть предметы, явления и отношения внешнего мира. Поскольку элементарными составляющими слова служат морфемы, простейшие слова включают всего лишь одну морфему. Ср.: I; here; many; and. При этом в случае одноморфемных слов, как и в случае однофонемных морфем, остается действительным фундаментальный принцип уровневой непересекаемости (уточняемый, но не отменяемый выделением основных и переходных уровней, о чем см. ниже). Иными словами, одноморфемное слово – это именно слово, состоящее из одной морфемы, но не морфема, выступающая в роли слова. Это особенно четко видно на примерах вхождения (фонетического) слова с одноморфемной базовой формой в разные лексические классы (лексико-грамматические разряды). Ср., например, разные лексические классы, представляемые формой but (союз, предлог, контактоустанавливающая частица, ограничительное наречие, относительное местоимение, существительное в единственном и множественном числе): last,but not least; there was nothingbut firelight;but it"s what you like; those words werebut excuses; there are nonebut do much the same; that was a largebut; his repeated buts are really trying.
Лексемы, соединяясь друг с другом, строят словосочетания, или фраземы. Словосочетание обычно рассматривается как сочетание полнозначных слов, служащее в составе предложения сложным названием предметов, явлений и отношений окружающего мира (см.: [Виноградов, 1972, с. 121]).
Возникает вопрос: следует ли выделить уровень фразем (фразематический уровень) как уровень, непосредственно лежащий над уровнем слов (лексематическим уровнем)?
Для ответа на этот вопрос нужно учесть фундаментальный закон структурного соотношения сегментных уровней языка, состоящий в том, что единица каждого вышележащего уровня строится из одной или нескольких единиц непосредственно нижележащего уровня. Следовательно, искомая уровнеобразующая единица, расположенная выше, чем слово (выделяющаяся непосредственно над словом в уровневой иерархии языка), должна строиться одним или несколькими словами (лексемами) и при этом выполнять некоторую функцию, более высокую, чем функция слова, взятого как элемент словарного состава (т. е. как единица лексематического уровня со своей номинативной функцией). Такую единицу мы находим в лице члена предложения – элемента языка, строящегося одним или несколькими словами с денотативной (контекстно-конкретизированной) функцией. Данную единицу, придерживаясь избранной эмической терминологии, мы называем «денотемой», а выделенный уровень, соответственно, «денотематическим». Что касается фраземы как таковой, то, будучи включенной в состав предложения, она оказывается не чем иным, как разновидностью денотемы.
Как известно, среди словосочетаний различаются, с одной стороны, устойчивые словосочетания (фразеологические единицы), а с другой стороны, свободные («синтаксические») словосочетания. Фразеологические единицы составляют специальный предмет изучения фразеологического раздела лексикологии, а свободные сочетания изучаются в нижнем разделе синтаксиса. Однако грамматика не проходит мимо фразеологических единиц, сопоставляя их по внутренним грамматическим свойствам и отношениям со свободными сочетаниями. Ср.: good for nothing –good for the job; in the lap of Providence – in the lap of the nurse; to take the upper hand –to take the longer pencil (of the two); to come down handsome –to come down safe и т. д.
Для удобства разграничения двух типов словосочетаний в описаниях можно предложить фразеологические сочетания называть «фразеомами».
Основные словосочетания в английском языке, реализуемые соединением полнозначных слов, формируются одной или несколькими синтагмами вокруг субстантивного (или эквивалентного ему), глагольного, адъективного и адвербиального центров [Бархударов, 1966, с. 44 и сл.]. При этом адъективные и адвербиальные сочетания, как правило, включаются в субстантивные и глагольные в качестве их фразовых составляющих. Ср.: the previous night; something very affectionate and intimate; the others, far less responsible; to delay the departure; to turn the mind to the suggested subject; to radically improve one"s position и т. д.
Некоторые ученые возражают против ограничения понятия словосочетания лишь соединениями полнозначных слов и включают сюда также сочетания полнозначного слова со служебным [Ильиш, 1971, с. 177 и сл.]. Если придерживаться формального содержания понятия (то есть собственного содержания термина), то придется признать, что и такие сочетания должны получить ранговый статус фразем (ср. вышеописанное понятие формативной синтагмы), поскольку они тоже являются «сложными названиями». К тому же разграничение между служебными и знаменательными словами включает слои перехода. Ср.: ought to return; only to recommend; all but one; the very best; at one time; on arriving и т. д.
Однако, учитывая характер номинативной функции, выполняемой словосочетанием, следует выделить знаменательные сочетания в базовую часть фразематического уровня. В самом деле, фраземы выполняют функцию «полиноминации» (превращаемую в предложении в функцию «полиденотации»), отличаясь этим от «монономинации» слова в собственно уровневом смысле. Именно полиноминация словосочетания дает основание современным лингвистам выделять само учение о словосочетании в отдельный раздел синтаксиса, называемый иногда «малым синтаксисом» в отличие от «большого синтаксиса» вышележащего уровня сегментов.
В области фраземики ведется острая дискуссия по вопросу о том, правомерно или неправомерно выделять соединение подлежащего и сказуемого в качестве «предикативного словосочетания» [Сухотин, 1950; Виноградов, 1950; 1975 а; 1975 б; Ильиш, 1971, с. 179–180]. Представляется, что эта дискуссия оказалась осложненной терминологическим недоразумением. Действительно, если словосочетание, как и слово, наделить фундаментальной функцией номинации (превращаемой в денотацию в составе предложения), то сочетание подлежащего со сказуемым не может попасть в класс словосочетаний (фразем) по определению, поскольку функция предикации (такой предикации, которая выражается соединением подлежащего и сказуемого) выделяет не слово и не словосочетание, а именно предложение.
Иное дело – понятие «предикативная синтагма» в его приложении к соединению подлежащего и сказуемого. Познавательная ценность этого понятия следует уже из того, что оно, в пределах аспекта линейных связей языковых единиц, стоит над понятиями словосочетания и предложения, не подменяя собою ни то, ни другое.
Но не каждое соединение существительного с глаголом составляет предложение. Предложение строится лишь сочетанием личного глагола с субстантивом-подлежащим. Наряду с такими соединениями существуют сочетания неличного глагола с существительным или его эквивалентом, которые, хотя и представляют собой парадигматический коррелят предложения, не являются в полном смысле слова предикативными (ср.: the defendant"s bluntly rejecting the accusation – for the defendant to bluntly reject the accusation–The defendant bluntly rejected the accusation). Данные сочетания, даже и при деривационном возведении к соответствующим предложениям, естественно включаются в сферу фразем, получая здесь маргинальный статус.
Над денотематическим уровнем лежит уровень предложений, или «пропозематический» уровень.
Специфика предложения («пропоземы») как знаковой единицы языка состоит в том, что, называя некоторую ситуацию, оно одновременно выражает предикацию, то есть выявляет отношение предметной части ситуации к действительности. В этом смысле предложение, в отличие от слова и словосочетания, является единицей предикативной, а его знаковая природа как бы раздваивается, отражая номинативный и предикативный аспекты препозитивного содержания. Будучи единицей конкретного сообщения (речи), предложение входит в систему языка как обобщенная конструкция – типическая структурно-функциональная модель, выражающая целый комплекс коммуникативных значений. В этом качестве предложение существует в языке в виде множества простых и сложных сегментов-конструкций, между которыми устанавливается сеть собственных уровневых соотношений.
Известно, что в языке имеется некоторое количество устойчивых предложений в виде элементов «готовой цитации». Эти предложения, наряду с устойчивыми фраземами (фразеомами), составляют предмет фразеологии. Ср.: Live and learn. Let us return to our muttons. You may rest assured. God bless my soul! и т. д.
Продолжая терминологическую линию, принятую в данном исследовании, можно назвать фиксированное речение типа "вышеприведенных «пропозеомой». Пропозеомы, будучи единицами предикативными, обладают яркой спецификой и требуют, как и фразеомы, выделения в особый раздел лингвистического описания.
Но предложение как уровнеобразующая единица – это еще не верхний предел «величины» сегментного языкового знака. Над пропозематическим уровнем лежит «надпропозематический» («надпредложенческий») уровень, который формируется синтаксическими объединениями самостоятельных предложений.
Объединения самостоятельных предложений были, в различных терминах, описаны как особые синтаксические единицы сравнительно недавно, а основы теории этих объединений были заложены отечественными лингвистами (начиная с работ Н.С. Поспелова и Л.А. Булаховского). Такие объединения были названы «сложными синтаксическими целыми» (Н.С. Поспелов) или «сверхфразовыми единствами» (Л.А. Булаховский).
Сверхфразовое единство образуется сцеплением нескольких самостоятельных предложений средствами присоединительных (кумулятивных) связей. Эти связи отличают сверхфразовое единство от сложного предложения, которое строится связями «сложения» (сочинительными, подчинительными). В значениях сверхфразовых единств выражаются различные соотношения простых и сложных ситуаций.
Некоторые ученые трактуют сверхфразовое единство в качестве речевой единицы, совпадающей с абзацем монологической речи. Однако нужно учесть, что абзац, будучи в определенном смысле соотносительным со сверхфразовым единством, является прежде всего композиционной единицей книжно-письменного текста, в то время как сверхфразовое единство – синтаксическая последовательность самостоятельных предложений с широким ситуативным планом семантики – отличается универсальным характером и выделяется во всех разновидностях языка, как письменного, так и устного.
С другой стороны, следует отметить, что непосредственным элементом структуры текста как целого может служить не только сверхфразовое единство, то есть объединение предложений, но также и отдельное предложение, поставленное отправителем сообщения в содержательно значимое положение. Такой особый информационный статус предложения может обусловить выделение его в отдельный абзац монологического письменного текста. Текст же как целое, являясь конечной сферой выхода функций элементов языка в процессе речеобразования, представляет собой формирование знаково-тематическое: в тексте осуществляется раскрытие определенной темы, которое объединяет все его части в информационное единство. В тематизирующей роли (через «микротематизацию») следует видеть собственную функциональную природу того сегмента, который лежит над предложением в уровневой иерархии языка.
Итак, непосредственно над пропозематическим уровнем, являющимся уровнем предикации, выделяется еще уровень тематизации, в рамках которого создается текст как готовое (спонтанное или специально сочиненное) произведение говорящего – пишущего. Конститутивную единицу этого уровня, то есть единицу тематизации, учитывая ее речетворческий характер, мы называем термином «диктема». Соответственно, весь выделенный верхний уровень языковых сегментов получает название «диктематического».
Поскольку диктема как единица тематизации типизируется своими собственными строевыми признаками (в том числе диктемно-долгой паузой), постольку само понятие тематизации должно быть включено в понятийно-категориальную систему грамматики наряду с фундаментальными понятиями номинации и предикации. Данный вопросмы разбираем в последней части настоящей работы.
§ 4. Итак, мы выделили шесть сегментных уровней языка, связанных, во всяком случае с точки зрения формы элементов, их составляющих, последовательными (в направлении снизу вверх) отношениями включения.
Ясно, что единицы всех уровней в языковой системе равно необходимы этой системе, они составляют ее неотъемлемые строевые компоненты своими структурно-семантическими свойствами: системный статус ни одного из них невозможен без системного статуса других. Вместе с тем, учитывая грамматически организованное распределение этих единиц в порядке иерархии, естественно поставить вопрос: каков вес каждого уровня в системе языка с точки зрения степени самостоятельности его функции? Можно ли среди описанных уровней выделить какие-либо в качестве определяющих, а другим отвести роль сопутствующих или промежуточных?
Рассмотрение функциональной специфики единиц, образующих сегментные уровни, под углом зрения текстообразования как конечной цели функционирования языка в целом, показывает, что места, занимаемые разными сегментными уровнями в языковой системе, не являются равноценными друг другу.
Действительно, в то время как качество одних единиц определяется как бы внутренними, относительно замкнутыми в соответствующем уровне чертами (таковы фонема, выделяемая набором фонологических различительных признаков и не несущая знаковой функции; слово, выделяемое признаками номинативной функции; предложение, выделяемое признаками предикативной функции), качество других единиц определяется лишь в необходимой и непосредственной корреляции с единицами смежных уровней. Так, морфема выделяется в обязательном качестве компонента слова со знаковой функцией, опосредованной номинативной знаковой функцией слова в целом. Денотема (выраженная знаменательным словом или фраземой) выделяется в обязательном качестве компонента предложения со знаковой функцией, определяемой ситуативно-предикативной (препозитивной) функцией предложения в целом. Что касается диктемы, то она представляет собой контекстно-тематическое объединение предложений, намечая выход предложения в развернутую, связную речь.
Таким образом, среди выделенных сегментных уровней языка следует различать основные и переходные.
К основным уровням относятся фонематический, лексематический и пропозематический. К переходным уровням относятся морфематический (переход от фонемы к слову) и денотематический (переход от слова к предложению). Диктематический уровень, по существу, есть уровень выхода предложения в текст. При этом следует учесть, что фонематический уровень составляет подоснову знаковой части языка, являясь носителем его материальной формы. Следовательно, и в рамках учения об уровнях языка центральными понятиями грамматико-лингвистических представлений остаются понятия слова и предложения, которые рассматриваются теорией грамматики в двух традиционно выделяемых разделах –морфологическом (грамматическое учение о слове) и синтаксическом (грамматическое учение о предложении).
Не порывая с предложением, а опираясь на анализ его номинативного и предикативного строя, теория грамматики выходит в развернутый текст, тематизированный диктемами, как конечный продукт речетворческой деятельности людей.
Термином «Е. я.» в широком смысле обозначают обширный круг неоднородных явлений, являющихся объектом изучения лингвистики. Выделяют материальные, имеющие постоянную звуковую оболочку единицы, например фонему , морфему , слово , предложение и т. д., «относительно-материальные» единицы (по А. И. Смирницкому), имеющие переменную звуковую оболочку, например модели строения слов, словосочетаний , предложений, и единицы значения (например, семы и др.), составляющие смысловую (идеальную) сторону материальных или относительно-материальных единиц и вне этих единиц не существующие.
Материальные Е. я. делятся на односторонние, не имеющие собственного значения (фонемы, слоги), и двусторонние, имеющие как звучание, так и значение. Функция односторонних Е. я. - участие в формировании и различении звуковых оболочек двусторонних единиц. Иногда к односторонним Е. я. («единицам выражения») относят сами звуковые оболочки двусторонних единиц («сонема» - звуковая оболочка морфемы, «номема» - звуковая оболочка слова). Двусторонние Е. я. выражают определённое значение (смысл) или используются для его передачи (морфемы, слова, предложения).
Материальные Е. я. характеризуются вариантно-инвариантным устройством. Одна и та же Е. я. существует в виде множества вариантов (см. Вариантность), представляя собой конкретные реально артикулируемые (произносимые) звуковые отрезки. Е. я. существуют и в абстрактном виде - как класс (множество) своих вариантов, как абстрактная сущность - инвариант. Инвариантно-вариантное устройство Е. я. отображено в двух рядах терминов: «эмических», используемых для обозначения единиц как инвариантов (фонема, морфема, лексема и т. д.), и «этических», обозначающих варианты единиц (фон, аллофон, морф , алломорф и т. д.). Эмические и соответствующие им этические Е. я. образуют один уровень: фонема/фон, аллофон образуют фонемный уровень и т. д. В некоторых направлениях (американский дескриптивизм, см. Дескриптивная лингвистика) этические и эмические Е. я. относят к разным уровням.
Относительно-материальные единицы существуют в виде образцов, моделей или схем построения слов, словосочетаний и предложений, обладают обобщённым конструктивным значением, воспроизводящимся во всех Е. я., образованных по данной модели (см. Модель в языкознании, Предложение).
Е. я. могут быть простыми и сложными. Простые абсолютно неделимы (фонема, морфема), сложные неделимы в пределах тех уровней языка, в которые они входят (например, сложные и производные слова, предложения и т. д.). Деление сложной Е. я. ликвидирует её как таковую и обнаруживает составляющие её единицы более низких уровней (например, слово делится на морфемы, предложение - на слова).
Некоторые направления лингвистики стремятся расчленить простые Е. я. на ещё более простые, т. е. выявить «элементы элементов». Различительные признаки фонем рассматриваются, например, не как свойство фонемы, а как её составные части, выделяются элементы смысловых единиц (см. Компонентного анализа метод).
Разные школы и направления лингвистики дают разные характеристики одним и тем же Е. я.: например, фонема рассматривается либо как наиболее «типичный» или «важный» звук из множества (семейства) звуков (Д. Джоунз, Л. В. Щерба), либо как инвариант звука (Н. С. Трубецкой, Р. О. Якобсон); морфема рассматривается как «мельчайшая единица языка» (Л. Блумфилд), «мельчайшая значимая часть слова» (И. А. Бодуэн де Куртенэ), грамматическое средство, «выражающее отношения между идеями» (Ж. Вандриес).
Значительные расхождения в трактовке и оценке Е. я. разными школами, расхождения в перечне выделяемых Е. я. затрудняют сопоставление и сравнение языков. Это сопоставление и сравнение оказывается возможным путём выявления универсальных свойств Е. я. и отображения этих свойств в терминах - названиях Е. я. Такими свойствами или характеристиками Е. я. являются их наиболее общие свойства, обнаруживаемые во всех языках, например фонема - класс фонетически сходных и функционально тождественных звуков, морфема - двусторонняя Е. я., не обладающая синтаксической самостоятельностью, слово - синтаксически самостоятельная Е. я., предложение - речевая система, состоящая из одного или нескольких слов, выражающая и сообщающая семантическую информацию. Использование при описании языков соответствующим образом определённых терминов делает описания сопоставимыми и позволяет выявить сходства и различия языков.
Е. я. в наиболее общем виде обнаруживают три вида отношений: парадигматические (см. Парадигматика), синтагматические (см. Синтагматика), иерархические (по степени сложности, отношения вхождения единиц низших уровней в высшие). Е. я. обладают свойством «уровневой сочетаемости »: в парадигматические и синтагматические отношения вступают только единицы одного уровня, например фонемы образуют классы и в линейной последовательности сочетаются только между собой.
Е. я. комбинируются в речевой цепи, образуя единицы речи . Однако фонемы и морфемы не могут быть единицами речи подобно словам, которые могут быть как единицами языка, так и единицами речи (производные и сложные слова могут иногда свободно образоваться в речи по тем или иным «формулам строения»); словосочетания (за исключением фразеологизмов) и предложения - единицы речи, т. к. не воспроизводятся, а производятся по определённым моделям. Комбинаторика Е. я. регулируется грамматическими правилами. Единицы языка подчиняются этим правилам в силу объективно присущих им свойств. В конечном счёте правила языка являются проявлением свойств Е. я., поскольку эти свойства лежат в основе возможных связей и отношений между Е. я.
В истории языкознания существовал разный подход к вопросу о центральной Е. я. Из истории языков известно, что слова исторически предшествуют морфемам. Последние - либо бывшие слова, утратившие способность к синтаксическому употреблению, либо усечённые части слов, образовавшиеся в результате слияния или сложения слов. В рамках направлений, считающих слово центральной единицей языка, теоретически допускается возможность существования языка, не имеющего морфем и состоящего только из слов (ср. упрощение морфологии в английском , древнекитайском и некоторых других языках). Направления лингвистики (например, дескриптивная лингвистика), исходящие из того, что морфемы - мельчайшие единицы языка независимо от того, обладают они синтаксической самостоятельностью или, наоборот, не обладают, т. е. являются частями слов, к числу слов относят только производные и сложные слова, как производные от морфем. Так, по Г. Глисону, простые слова английского языка dog, box и другие являются морфемами. Для этих направлений теоретически допустим язык, не имеющий слов, а состоящий только из морфем.
- Виноградов В. В., Русский язык, М., 1947;
- Смирницкий А. И., Синтаксис английского языка, М., 1957;
- Глисон Г., Введение в дескриптивную лингвистику, пер с англ., М., 1959;
- Якобсон Р., Халле М., Фонология и её отношение к фонетике, пер. с англ., в кн.: Новое в лингвистике, в. 2, М., 1962;
- Степанов Ю. С., Основы языкознания, М., 1966;
- Булыгина Т. В., О некоторых аналогиях в соотношении семантических и звуковых единиц, «Вопросы языкознания», 1967, № 5;
- Реформатский А. А., Введение в языковедение, 4 изд., М., 1967;
- Арутюнова Н. Д., О значимых единицах языка, в кн.: Исследования по общей теории грамматики, М., 1968;
- Блумфилд Л., Язык, пер. с англ., М., 1968;
- Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие, М., 1969;
- Солнцев В. М., О соизмеримости языков, в кн.: Принципы описания языков мира, М., 1976;
- его же , Язык как системно-структурное образование, М., 1977.
В качестве основной единицы языка слово всегда выступает перед нами как единство плана выражения и плана содержания. Поэтому оно если делится, то только на значимые части - морфемы.
Подавляющее большинство слов русского языка выступает как структурное целое, состоящее из определенным образом связанных между собой морфем.
Правда, в современном русском литературном языке наблюдаются и слова иного типа, однако в целом их сравнительно немного. Эти слова делятся на две группы, резко противопоставленные друг другу. Одну группу составляют слова, структурно идентичные морфемам; в нее входят слова с непроизводной основой, не имеющие форм словоизменения (перед, но, лишь, здесь, конечно, ой!, кашне, меню и т. д.). Другую группу образуют слова, которые в качестве определенных структурных целых являются единицами, состоящими не из морфем, а из слов, не только способных употребляться отдельно, но и в составе слова сохраняющих особенности сепаратного оформления; в частности, сюда относятся очень продуктивные сейчас составные слова типа диван-кровать, завод-автомат, выставка-продажа и т. д.
Все остальные слова распадаются минимум на две морфемы, каждая из которых обладает своей специфической семантикой.
Значимость является таким же необходимым свойством морфемы, как и слова. От последнего морфема отличается по крайней мере по четырем линиям:
- В качестве значимых единиц языка морфемы существуют лишь в слове, тогда как слова обычно выступают (если сами по себе не образуют предложения: брезжит, жаль, несомненно, нет и т. д.) в составе предложения.
- В то время как слова в своей подавляющей массе являются структурными целыми составного характера, морфемы всегда являются мельчайшими значимыми единицами языка, членение которых на еще более мелкие невозможно.
- В отличие от слов морфемы не обладают лексико-грамматической отнесенностью. Слова всегда выступают в языке как структурные единицы, относящиеся к определенному лексико-грамматическому разряду. Поэтому любое слово обязательно является лексико-грамматическим единством. Морфема же или представляет собой указание на определенное значение, или выполняет грамматические функции. 1
- Слова могут быть не только воспроизводимыми единицами, но и образованиями, создаваемыми говорящими или пишущими в процессе общения (именно этому их свойству и обязано своим существованием словопроизводство как языковое явление). Морфемы же всегда воспроизводимы (свойство «творимости» для них нехарактерно) и являются поэтому конечными значимыми элементами языка, извлекаемыми из памяти в качестве готовых и целостных единиц.
В качестве значимой единицы языка номинативного характера слово не может состоять из значимых и незначимых элементов: в структурном отношении оно распадается только на значимые части, т. е. морфемы. Производя звуковой анализ слова сады и выделяя в нем звуки 1с], [л], [д], [ы], мы производим принципиально иную операцию, нежели производя морфемный анализ слова сады и выделяя в нем соответственно корень сад- и окончание -ы.
Еще по теме § 6. Морфема как минимальная значимая единица языка и слова.:
- 21. Морфемика. Формальная и семантическая стороны структуры морфемы как минимальной значимой единицы языка. Морфема.
- 22. Морфема как инвариант, ее варианты – морфы (алломорфы). Морфема как единицы словаря, текста. Нулевая морфема в русском языке. Морфемный состав непроизводных инфинитивов.
- 5.1 Морфемика как учение о значимых частях слова – морфах и морфемах
- 9. Единицы морфемного строя. Морф и морфема. Принципы классификации морфем русского языка.
- 21. Морфемика. Форм-ная и семантич-я стор. стр-ры морфемы как миним-но значимой ед-цы яз. Морфема как ср-во выраж-я словообр-го, грам-их знач-й, ассоц-ный хар-р морфемной семантики. Форм-е совпад-е морфемы со словом, нейтрализ. роль контекста.
Язык и речь.
В современном языкознании принято разграничивать понятия «язык» и «речь».
Язык определяется как система знаков.
Знак - это условное обозначение чего-либо, то есть что-то, что мы можем воспринимать (например, красный сигнал светофора), и то его значение, о котором договорились, условились. Именно договорённость и превращает какой-либо предмет. Действие, изображение в знак.
Но язык - это не просто знак, а система знаков. Система состоит из отдельных элементов и связи между ними. Так, светофор - это система регулирования дорожного движения. У него есть три элемента: красный, желтый и зеленый сигналы. Каждый элемент имеет свое значение и связь с другими элементами. Если бы существовал только один элемент, системы бы не было: один элемент не смог бы функцию регулирования дорожного движения. Если бы все время горел только красный свет, то никакого движения не было бы.
Язык не просто совокупность знаков, он представляет собой систему, имеющую определенную структуру (строение). Элементы, составляющие эту структуру, существуют не сами по себе, они связаны друг с другом и образуют единое целое. Знак является членом определенной знаковой системы.
Язык как система имеет свою функцию - он является средством общения.
Речь - это язык в действии, это использование всех элементов языка и связей между ними. Речь существует в двух формах - устной и письменной.
Устная речь создается в момент говорения, поэтому основным ее признаком является неподготовленность, импровизация.
Письменная речь - это речь без непосредственного собеседника. Поэтому у автора есть возможность обдумать, подготовить свое высказывание.
Понятие «речь» включает в себя как сам процесс говорения, так и результат этого процесса (рассказ, письмо). Речь служит средством выражения мыслей и чувств человека.
Речь зависит от многих параметров:
- От того, с кем мы общаемся, каковы отношения между собеседниками: дружеские, нейтральные, официальные.
- Время и место коммуникации. Жизнь человека распадается на будни и праздники, на работу и отдых. Каждый из этих временных отрезков тесно связан с определенными событиями и возможными типами бесед. Значит, каждый из носителей языка интуитивно ощущает, как зависят тема и характер общения от времени и места, в которое оно происходит.
- Тема общения. Серьезный разговор на важную тему вряд ли будет вестись с шутливыми интонациями.
Т.о. ситуация общения влияет на то, как мы говорим. Если даже один из параметров ситуации (партнеры, цель, форма общения) изменится, речевые средства будут использоваться по-другому.
Основные единицы языка.
Язык - это система, а всякая система состоит из отдельных элементов связанных между собой. Язык состоит из «единиц языка».
- Фонема - это звук, который мы слышим и произносим. Сам по себе звук не имеет лексического значения, но в языке некоторые слова состоят из одного звука, в таком случае звук перестает быть только звуком и приобретает значение.
- Морфема - это минимальная смысловая единица языка (приставка, корень, суффикс, окончание). Морфемы состоят из фонем и уже имеют значение, но самостоятельно употребляться не могут.
- Слово - основная единица языка. Слово называет предметы, явления, признаки или указывает на них. Слово состоит из морфем, оно имеет лексическое значение и употребляется самостоятельно.
- Словосочетание - это наименьшая единица языка, в которой начинают действовать законы грамматики. Оно состоит из двух и более сов, между которыми существует смысловая и грамматическая связь.
- Предложение - это единица языка, которая служит для выражения мыслей, эмоций, ощущений.
- Мельчайшие единицы языка складываются в более крупные, но единицы языка отличаются друг от друга не только размерами. Главное их отличие не количественное, а качественное (различие в их функции, назначении).
Каждая единица языка занимает свое место в системе и выполняет определенную функцию.
Понятие о литературном языке и языковой норме
Русский язык в самом широком смысле слова — это совокупность всех слов, грамматических форм, осо-бенностей произношения всех русских людей, т. е. всех, говорящих на русском языке как на родном.
Русский национальный язык неоднороден по сво-ему составу. Среди разновидностей русского языка четко выделяется русский литературный язык. Это высшая форма национального языка, определяемая целой системой норм. В языкознании нормой на-зывают правила употребления слов, грамматичес-ких форм, правила произношения, действующие в данный период развития литературного языка. Нормы охватывают все его стороны: письменную и устную разновидность, орфоэпию, лексику, слово-образование, грамматику. Например, в литератур-ном языке нельзя употреблять такие формы, как «вы хочете», «мое фамилие», «они побегли»; надо говорить: «вы хотите», «моя фамилия», «они побе-жали»; не следует произносить е[г]о, ску[ч]но, а надо произносить е[в]о, ску[ш]но и т.д. Нормы описыва-ются в учебниках, специальных справочниках, а также в словарях (орфографических, толковых, фразеологических, синонимов и др.).
Норма утверждается и поддерживается речевой практикой культурных людей, в частности, писате-лей, черпающих сокровища речи из языка народа.
Литературный язык, письменный и устный, — это язык радио и телевидения, газет и журналов, государственных и культурных учреждений.
Русский литературный язык делится на ряд сти-лей в зависимости от того, где и для чего он ис-пользуется.
Так, в быту при общении с близкими людьми мы часто употребляем такие слова и предложения, которые не употребим в официальных деловых бу-магах, и наоборот. Например, в заявлении, в объяс-нительной записке вполне уместна такая фраза: За неимением необходимого количества автотранс-порта разгрузка прибывших вагонов со стройма-териалами была задержана на одни сутки.
При обращении же к коллегам по работе эту же мысль выражают, например, так: Сегодня было мало машин. На день задержались с разгрузкой вагонов.
Речь культурного, образованного человека дол-жна быть правильной, точной и красивой. Чем пра-вильнее и точнее речь, тем она доступней для по-нимания; чем она красивее и выразительнее, тем сильнее она воздействует на слушателя или чита-теля. Чтобы говорить правильно и красиво, нужно соблюдать нормы родного языка.
Лингвисты выяснили, что язык – это не нагромождение слов, звуков, правил, а упорядоченная система (от греч. systema – целое, составленное из частей).
Характеризуя язык как систему, необходимо определить, из каких элементов он состоит. В большинстве языков мира выделяются следующие единицы:
- фонема (звук),
- морфема,
- слово,
- словосочетание
- и предложение.
Единицы языка неоднородны по своему строению. Есть единицы относительно простые, скажем фонемы, а есть и сложные – словосочетания, предложения. При этом более сложные единицы всегда состоят из более простых.
Поскольку система – это не случайный набор элементов, а их упорядоченная совокупность, для понимания того, как «устроена» система языка, все единицы необходимо сгруппировать по степени сложности их структуры.
Структура и классификация единиц языка
Самая простая единица языка – фонема , неделимая и сама по себе незначимая звуковая единица языка, служащая для различения минимальных значимых единиц (морфем и слов). Например, слова пот – бот – мот – кот различаются звуками [п], [б], [м], [к], представляющими собой разные фонемы.
Минимальная значимая единица – морфема (корень, суффикс, приставка, окончание). Морфемы уже имеют какое-либо значение, но самостоятельно употребляться еще не могут. Например, в слове москвичка четыре морфемы: москв-, – ич-, – к-, – а. Морфема москв-(корень) содержит как бы указание на местность; – ич– (суффикс) обозначает лицо мужского пола – жителя Москвы; – к– (суффикс) означает лицо женского пола – жительницу Москвы; – а (окончание) указывает, что данное слово является существительным женского рода единственного числа именительного падежа.
Относительной самостоятельностью обладает слово – следующая по степени сложности и важнейшая единица языка, служащая для наименования предметов, процессов, признаков или указывающая на них. Слова отличаются от морфем тем, что они не просто имеют какое-либо значение, но уже способны что-то называть, т. е. слово – это минимальная номинативная (назывная) единица языка . В структурном плане она состоит из морфем и представляет собой «строительный материал» для словосочетаний и предложений.
Словосочетание – соединение двух слов или более, между которыми имеется смысловая и грамматическая связь. Оно состоит из главного и зависимого слов: новая книга, ставить пьесу, каждый из нас (главные слова выделены курсивом).
Наиболее сложной и самостоятельной единицей языка , с помощью которой можно уже не только назвать какой-то предмет, но и что-то сообщить о нем, является предложение – основная синтаксическая единица , которая содержит сообщение о чем-либо, вопрос или побуждение. Важнейшим формальным признаком предложения является его смысловая оформленность и законченность. В отличие от слова – единицы номинативной (назывной) – предложение является единицей коммуникативной .
Очень важно четко себе представлять структуру языка, т.е. уровни языка .
Отношения между единицами языка
Единицы языка могут быть связаны между собой
- парадигматическими,
- синтагматическими (сочетаемостными)
- и иерархическими отношениями.
Парадигматические отношения
Парадигматическими называются отношения между единицами одного и того же уровня, в силу которых эти единицы различаются и группируются. Единицы языка, находясь в парадигматических отношениях, являются взаимопротивопоставленными, взаимосвязанными и тем самым взаимообусловленными.
Единицы языка являются противопоставленными в силу их определенных различий: так, русские фонемы «т» и «д» различаются как глухая и звонкая; формы глагола пишу – писал – буду писать различаются как имеющие значения настоящего, прошедшего и будущего времени. Единицы языка являются взаимосвязанными, поскольку объединяются в группы по сходным признакам: так, русские фонемы «т» и «д» объединяются в пару в силу того, что обе они – согласные, переднеязычные, взрывные, твердые; указанные ранее три формы глагола объединяются в одну категорию – категорию времени, так как все они имеют временное значение.
Синтагматические (сочетаемые) отношения
Синтагматическими (сочетаемостными) называются отношения между единицами одного уровня в речевой цепи, в силу которых эти единицы связываются друг с другом, – это отношения между фонемами при их связи в слоге, между морфемами при их связи в слова, между словами при их связи в словосочетания. Однако при этом единицы каждого уровня строятся из единиц более низкого уровня: морфемы строятся из фонем и функционируют в составе слов (т. е. служат для построения слов), слова строятся из морфем и функционируют в составе предложений.
Иерархические отношения
Отношения между единицами разных уровней признаются иерархическими .
