Художник Миша Шаевич Брусиловский приехал в Свердловск после окончания Ленинградского института и остался здесь навсегда. Сколько себя помнит, он всегда что-то рисовал, однако в профессиональное искусство его привел счастливый случай. Будущий художник вернулся из эвакуации в освобожденной Киев, когда ему было всего 11 лет, был беспризорником: «Вслед за солдатами в Киев пришли бандиты, которые тут же распределили город по «зонам». И я попал к одному такому – его звали Кот, колоритный бандит, с фиксами, двухметрового роста. Он заведовал привокзальной площадью, где мы, пятнадцать мальчишек, чистили сапоги приезжим. Офицер ставил ножку на деревянный ящичек, мы подкладывали разноцветные бархатки, чтобы не дай бог не испачкать галифе, и чистили сапоги, пока в них не начинало отражаться солнышко. Офицеры, особенно при девушках, денег, разумеется, не жалели. Вечером приходил Кот, мы ему все отдавали – не дай бог заныкать. На день рождения этому Коту я нарисовал цветными карандашами портретик: прорисовал веснушки, зубы золотые, выразительные глаза, черные брови. А через неделю он привел на мое место другого мальчика, а меня отправил в интернат для талантливых детей». Коту отказать не смогли, несмотря на то, что прием уже давно был окончен.
«Провидение этим занималось, а я не сопротивлялся. Я думаю, у человека есть судьба, и даже если что-то приходится преодолевать – значит, это тоже предназначено».
Из любимого Киева Миша переехал в Москву, где случайно попал в давку в день похорон Сталина и чудом спасся, угодив в чью-то кухню через, к счастью, открытое окно. Потом целый год (1953-54) работал на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке – вместе с другими художниками создавал полотна к открытию выставки по чужим эскизам, это был доступный заработок для художника. До 1959 г. учился в Ленинградском институте живописи, ваяния и зодчества им И.Е. Репина на графическом факультете (руководитель диплома — А.Ф. Пахомов). После окончания института перед художником встал выбор: возвращаться в Киев («Я очень люблю этот город, я вырос в Киеве, там мои друзья, прекрасный Днепр») или ехать в Свердловск по распределению («В Свердловске предлагали работу в издательстве и давали мастерскую для работы, все условия»). А еще в Свердловске работал близкий друг Миши — Геннадий Мосин, известный художник, именем которого потом назвали главную художественную премию региона. Итак – на Урал!
Несмотря на жестокую цензуру, художникам в советское время жилось легче: «Полгода мы ездили в колхозы рисовать по заказу, а после этого могли по полгода сидеть в мастерской и рисовать в свое удовольствие,» — Миша Шаевич с ностальгией вспоминает времена, когда художественная жизнь в городе была бурной. Художники не только бывали друг у друга в мастерских, но и целыми группами ездили в соседние города. Современная экономическая цензура оказалась пострашнее советской.
В творчестве Брусиловского есть несколько сквозных тем, но самая значительная — библейская: картины «Распятие», «Пётр и петух», «Хождение по водам», «Христос в Гефсиманском саду», «Несение креста», «Бегство в Египет», «Тайная вечеря» -, написанны в разные годы (с 1970-ых по 2000-е), но выполнены в одной стилистической манере. Для художника эти сюжеты – универсальный опыт человечества, явленный в ярких, объемных образах, и обращение к ним стало своеобразным бегством от мира компромиссов.
Но «всесоюзную» славу ему принесла картина «1918 год», написанная совместно с Геннадием Мосиным — это был неканонический портрет Ленина, монументальная, мощная работа. Миша Брусиловский все эти годы работает в различных жанрах: портрет, большие многофигурные композиции, натюрморты, декоративная живопись. В портретах он старается ухватить сущность человека, создать портрет его души, например, в портрете Виталия Воловича (1981) мастер воплотил идеальный образ художника: вдохновенного, строгого к себе. А еще Миша Брусиловский любит писать себя в окружении друзей: он написал более 60 автопортретов. Любимая модель художника – жена Татьяна, черты которой узнаваемы во многих героинях картин М. Брусиловского, с чьими чертами связан идеальный образ женщины Миши Брусиловского – символ ускользающей красоты.
Говорят, что подделки – одна из форм общественного признания: если «тиражируют», значит, художник востребован. Картины Брусиловского подделывают: «Процентов восемьдесят из того, что продается, — подделки. Я расстраиваюсь, когда вижу копии плохого качества. Пикассо в свое время подписал подделку, отметив, что это хорошая работа. Хорошую я бы тоже не отказался подписать». Теперь художник известен далеко за пределами и Екатеринбурга, и те его картины, которые в советское время даже и не выставлялись, сейчас продаются на многих художественных аукционах: и не только в России: его картины продают на русских торгах аукциона Sotheby’s.
С 1968 г. М.Ш. Брусиловский — член Союза художников России, лауреат премии им. Г.С. Мосина (1990 г.), лауреат премии Губернатора Свердловской области за выдающиеся достижения в области литературы и искусства (2002 г.).
Художник на фоне своих автопортретов:Открывает выставку Юлия Крутеева, галерея "АРТптица":
Миша Шаевич:"А я 90% работ просто не помню, это было очень давно":
Миша Шаевич:"Я смотрю..Не огорчаюсь. Как хорошо я работал когда-то. Еще такое количество картинок сделал...Это ведь просто удивительно":
Евгений Ройзман: "Миша Шаевич, вопрос у меня, только открытым текстом, по-настоящему, - советская власть плюс была художникам?":
Юлия Крутеева:"Какая первая картина Брусиловского попала тебе в руки и при каких обстоятельствах?":
Евгений Ройзман: "Для специалистов Брусиловский крупнейший русский художник второй половины 20-го века".
Из зала:"Можно добавить? И первой половины 21-го":
Евгений Ройзман: "Как Витя Махотин говорил - Это уж, извини, как получится":
Юлия Крутеева: "Какому внутреннему вопросу подчинено твое собирательство картин?":
Евгений Ройзман:"И я увидел вот эту картинку с гимнастками, это настолько серьезная работа. И вот она мне не давала покоя":
Миша Шаевич: "Хотя это было уже как бы повторением, но, это была во многом импровизация, это другая картина":
Евгений Ройзман: "Общество железных дорог предложило местным купцам сделать железную дорогу до Ирбита. На что местные купцы сказали..":
Миша Шаевич: "Не существует элементарного художественного уровня, и делаются такие выставки, что туда приходишь и думаешь:"Ну ладно, слава Богу, что он нашел спонсора":
Из зала: "А можно Вас попросить - похвалите осторожно наивных художников":
Миша Шаевич: "А собраний тогда было очень много и часто...":
Миша Шаевич: " Мы с Витей уже патриархи, поэтому у нас такая вот ситуация, что мы старше всех..":
Миша Шаевич: "Ну случилось и случилось. Не надо об этом ни жалеть, ни переживать..Надо работать себе спокойно и весело":
Миша Шаевич про вступление в партию:"Я сказал, что подвержен коррупции, поэтому лучше этого не делать":
Евгений Ройзман: "Вы можете перечислить для присутствующих мощных настоящих художников..":
Миша Шаевич:"Мы тогда были как бы молодёжь...":
Юлия Крутеева: "Что побуждает художника рисовать автопортреты?":
Миша Шаевич рисует автографы:
Чудо летящего карандаша.
Заслуженный художник России.
Родился в 1931 г. (Украина, Киев) - умер в 2016 г. (Екатеринбург).
В 1952 г. окончил Киевскую художественную школу им. Т.Г. Шевченко. Работал в Москве на ВДНХ художником-оформителем.
С 1953 г. по 1959 гг. учился в Ленинградском институте живописи, ваяния и зодчества им И.Е. Репина на графическом факультете (руководитель диплома - А.Ф. Пахомов). По распределению поехал в Свердловск, где работал в издательстве и преподавал в художественном училище. С 1968 г. Брусиловский - член Союза художников России, лауреат премии им. Г.С. Мосина (1990 г.), лауреат премии Губернатора Свердловской области за выдающиеся достижения в области литературы и искусства (2002 г.).
Совместно с другом Г. Мосиным в 1964 г. М. Брусиловский написал историческое монументальное полотно «1918-ый», ставшее явлением советской живописи и экспонировавшееся на первой зональной выставке «Урал социалистический», на выставках в Москве, Италии и ГДР. Вторая совместная работа художников - полотно «Красные командиры времён гражданской войны на Урале» (1969 г.).
М. Брусиловский работал в различных жанрах: портрет, большие многофигурные композиции, натюрморты, декоративная живопись. В портретах он старался передать подлинную сущность человека, создать портрет его души. Так, в портрете В. Воловича (1981 г.) Брусиловский раскрыл собственный идеал художника, свои представления об эстетических истоках творчества. Иначе решен портрет Г. Мосина (1981-85), где художник изображен в образе охотника - человека, крепко стоящего на ногах. М. Брусиловский написал более 60 автопортретов. Все свои изображения он, как правило, обращал в пространство картины, вступая в диалог с её действующими лицами («В мастерской», 1965 г.).
Образ женщины - главный в творчестве М. Брусиловского. Женщина для художника - символ ускользающей красоты, которую он стремится постичь в каждом своём полотне. И тогда, когда в образе быка похищает Европу, преобразившись лебедем, льнёт к Леде, волком обольщает Красную Шапочку, старцем припадает к живительной красоте Сусанны. Любимая модель художника - жена Татьяна, черты которой узнаваемы во многих героинях картин М. Брусиловского.
Самый значительный цикл произведений создан художником по евангельским мотивам: «Распятие», «Пётр и петух», «Хождение по водам», «Христос в Гефсиманском саду», «Несение креста», «Бегство в Египет», «Тайная вечеря» - картины, написанные в разные годы, выполнены в одной стилистической манере. При всей эффектной условной декоративности, они пронизаны нервной чувственностью и глубоким драматическим переживанием.
В антивоенном цикле, созданном в 60-е гг., воплощена боль прошедшей войны («Пьета. Жертвам войны», «Генерал», «Освенцим», «Реквием» и др.). Особенность живописного мышления М. Брусиловского - театральность и зрелищность композиций. Даже в самых трагических полотнах живопись источает энергию жизнелюбия.
Главная черта его живописных произведений - эскизность, лёгкость, текучесть живописной манеры, создающей ощущение живой, подвижной прозрачной среды, в которой рождаются фантастические образы, легенды, выплывающие из глубин подсознания, народной памяти и фольклора. Это придаёт живописи М. Брусиловского зыбкий, многозначный, подвижный характер, её отличает любовь к сложным метаморфозам, неожиданным превращениям и отражениям, она создаёт мир, в котором воображение и реальность проникают друг в друга, перевоплощаются одно в другое. Способность к театральному преображению истории в легенду, жизни в игру воображения сделала искусство художника одним из наиболее ярких и своеобразных в современной России.
Произведения М. Брусиловского находятся в музеях и частных коллекциях в России, Франции, Германии, Австрии, Англии, Израиле, Швейцарии, США.
В четверг 3 ноября в Екатеринбурге скончался всемирно известный художник Миша Шаевич Брусиловский. Он умер в одиннадцатом часу утра у себя в квартире.
Сколько я себя знаю, столько мы были знакомы с Мишей Брусиловским, - поделился Евгений Ройзман, глава Екатеринбурга. - Все последние годы он боролся со своей болезнью - онкологией. Много раз летал в Израиль , где его лечили. До последних дней он старался никому не показывать, что болен. В мае он еще работал. Добрый, хороший человек. Его все любили, причем не только в нашей стране. В Израиле вот хотели делать музей Миши Брусиловского. Но думаю, что мы в Екатеринбурге и сами его сделаем. Я все его работы, которые у меня есть передам туда, когда организую его.
Все, кто лично знал Мишу Шаевича, дружил и общался с ним, всегда будут помнить его как доброго товарища, невероятно талантливого мастера своего дела, человека с широким жизненным кругозором, особым восприятием мира. Скорблю вместе с родственниками и близкими Миши Брусиловского по поводу постигшей их утраты, - выразил соболезнования Евгений Куйвашев, губернатор Свердловской области. - Светлая, неугасаемая память об этом выдающемся человеке, прославившем наш регион, всегда будет жить в сердцах уральцев, всех почитателей его творчества в России и за рубежом.
Миша Брусиловский родился 7 мая 1931 года в Киеве . Его отец был военным инженером. Мать работала в торговле. В 1944-м году Миша Шаевич попал в интернат для одаренных детей. После войны он поступил в художественную школу им. Т.Г. Шевченко . В 1953-м году Миша Брусиловский поехал в Москву , где работал художником-оформителем на ВДНХ . Спустя шесть лет, окончив ленинградский Институт живописи, ваяния и зодчества им. И.Е. Репина по распределению попал в Свердловск , где и остался жить.
Работы Миши Брусиловского пользуются большой популярностью не только в России, но и за рубежом. Жил художник в доме на проспекте Ленина , в квартире, которая окнами выходит на скульптурную группу "Горожане.Разговор". Эта композиция изображает трех художников Германа Метелева, Виталия Воловича и Мишу Брусиловского.
Отметим, что 16 ноября в Екатеринбургском музее изобразительных искусств должна открыться выставка картин Миши Брусиловского, приуроченная к 85-летию автора.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Уральский художник Михаил Брусиловский: О создании музея Эрнста Неизвестного в Екатеринбурге, скульптурах на улице Вайнера и о том, как он писал портреты бандитам ()
Завтра в Екатеринбургской картинной галерее открывается приуроченная к 80-летию персональная выставка Миши Брусиловского - единственного уральского художника, чьи работы продаются на "Сотбис". Выставка юбилейная, представлено около 70 полотен: 13 - из фондов музея ИЗО, остальные - продукт натурально каторжного труда: все лето Брусиловский не вылезал из мастерской, работая едва ли не сутками.
В Екатеринбурге мастер увековечен бронзовым монументом в полтора своих роста в компании бронзовых же своих друзей и коллег..
Ты не боишься, что этот памятник сдадут в утиль? - спросили как-то художника.
Нет, нас перельют на пушки! - гордо ответил Брусиловский.
Из привилегий, соответствующих масштабу его творчества и возрасту, Брусиловский имеет мастерскую от Союза художников, более полувека не видевшую ремонта, где обветшавшие рамы создают угрозу пешеходам - дребезжат и собираются выпасть с шестого этажа. В общественном транспорте художник покупает билеты, потому что социального проездного у него нет.
Накануне вернисажа Миша Брусиловский ответил на вопросы корреспондента "РГ".
Российская газета: Сколько картин Вы написали?
Миша Брусиловский: Кто это может знать? Все они существуют помимо меня, не знаю где. В Америке осталась моя большая коллекция - сто больших картин и листов 20 больших рисунков, в Париже - 40 картин... Тогда на Запад вывозили не только мои картины. В свое время из Челябинска увезли два вагона живописи. Константин Фокин за 13 больших полотен получил 50 долларов. Тогда художники продавали свои этюды по червонцу, потому что был такой слух, что картины уже никому не нужны - и появился человек, который пообещал купить, но незадорого. Даже из Москвы вывезли многих замечательных художников, и из Оренбурга, и соцреализм из Свердловска. А до этого из этой страны вывезли еще Веласкеса и Тициана из Эрмитажа и многих других. Вывозили и вывозили. И еще осталось столько, что девать некуда.
Картины имеют свою биографию, свою жизнь. Может, где-то они висят, кому-то нравятся... По поводу своих картин я никогда не волновался - я не жадный. Вообще, к жизненным проблемам надо относиться философски: случилось, прошло - и вперед, если возможно. Оглядываться и страдать не имеет никакого смысла. Так что из-за картин, которые писались всю жизнь (а это, надо сказать, очень тяжелый труд, если кто понимает), - об этом совершенно нет никаких переживаний.
РГ: Но Вы их помните?
Брусиловский: 98 процентов не помню, только кое-что. Помню, как работал, чего хотел, что смог... Ты не красишь и не представляешь, какое наслаждение испачкать холст. На вопрос, почему ты красишь картины, невозможно ответить: случилось так в твоей жизни, и все.
РГ: И часто замысел совпадал с конечным результатом?
Брусиловский: Никогда не совпадал. По этому поводу существует много легенд. Говорят, что Суриков увидел ворону на снегу - и написал "Боярыню Морозову". Все это байки. Иному художнику может померещиться, что он может написать картину - белое на белом, а начнет писать, и только кляксы наставит... Нет, старые мастера так и работали: делали грамотный эскиз, пунктуально и гениально раскрашивали его от линии до линии. А современный художник начинает мазать, а потом его рука ведет туда, куда ему и не хочется...
Когда я учился в Ленинградском институте живописи, был у меня дружок Виктор Голявкин. Он спрашивал: "Миш, ты знаешь, что такое живопись?" - "Да вроде говорят, что борьба теплого с холодным". - "Чушь! Картина должна иметь вес - тогда это живопись: упала тебе на голову картина - и убила!"
РГ: С Вашей картиной "Совхоз Голубковский" до убийства не дошло, но с трибуны ее осудил секретарь обкома Ельцин.
Брусиловский: Так ему же потом письмо прислали, что зря художника обидел, и как-то вся эта история рассосалась. Нам тогда хотелось заработать, и нас послали в совхоз. Две недели мы сидели там без дела, потому что председатель никак не мог нас принять. Я должен был писать свиней, а для этого - получить пропуск на свиноферму. К свиньям художников без пропусков не пускали. Наконец, председатель повез нас на беседу. Завез нас на поляну, к громадному стогу - в полкилометра длиной, а на поляне человек двести колхозников, скатерть, водка, картошка и прочие радости. Мы там до вечера пили-ели с председателем, пока его не увезли. Потом он три дня болел, но проникся к нам любовью и уважением и выдал пропуск. Мне разрешили срисовать самую главную свинью Ударницу, у которой было 150 детей-свинок. Я с нее набросочек сделал. Но картинку сделал немножко другую.
Гонорар я за нее получил. Тогда, в основном, мы зарабатывали мозаиками и росписями. Во всех колхозах и совхозах вокруг города Свердловска мы с Геной Мосиным делали изображения вождей и колхозников, не представляющие абсолютно никакой художественной ценности. Мы их делали неправильно - старались, чтобы вожди были похожи на вождей.
Да что мы! Тогда были художники, которые назывались сухачи. Знаешь, что это? На всех праздниках носили одноразовые портреты вождей, написанные по простынке краской, которая просто растиралось сухой кистью.
У нас был совершенно гениальный в этом плане художник Зюмбилов, который мог за раз, по памяти, написать два больших портрета. Скажем, к празднику ему надо было написать шесть портретов. У него в мастерской было шесть углов, он в каждый ставил по бутылке водки и полотну. К нему приводили милиционера, потому что он один пить не мог... И к утру все портреты были готовы. Милиционера увозили на машине, потому ходить он уже не мог, а Зюмбилов спокойно шел домой. Такая была художественная выучка - просто фантастика.
Потом Зюмбилов на аэродроме писал портреты Иосифа Виссарионовича - 200 на 400 метров, которые над городом поднимали на дирижабле. Ездил на машине по полотну, писал, конечно, по клеткам. Ошибиться на две клетки нельзя - расстреляют тут же, на машине.
РГ: Почему Вы не пошли таким путем?
Брусиловский: Я шел другим путем - верной дорогой. Тогда было счастливое время для художников, не то что сейчас, при этом капитализме с волчьим оскалом. Сейчас мало кто художниками интересуется, но раньше, по крайней мере, ими интересовалось КГБ. Никому большого вреда художники не делали, красили картинки, их воспитывали обкомы, горкомы. Были большие заказы, и кто хотел - зарабатывал хорошо. И была молодость, когда все проблемы проще. Хотя сейчас, в этом возрасте, тоже хорошо - потому что вообще никаких проблем нет.
РГ: Почему Вы после института не вернулись в Киев, а поехали на Урал?
Брусиловский: В Киеве - прекрасном самом по себе городе - художнику сложно. Когда я кончил институт, думал: да я уеду в Магадан - но только не в Киев.
После школы я помогал парализованному художнику. У него была репродукция портрета Иосифа Виссарионовича с огромным количеством печатей, и для выживания ему позволено было делать копии - не чаще, чем раз в два месяца. Он лежал в постели, я красил, а он командовал: "Миша, правее! Миша, левее! Сюда чуть-чуть больше красного!" Потом я эти копии сдавал худсовету. Это был Олимп: в огромном зале полукругом сидели 20 хлопцев в вышитых рубахах, к ним стояла очередь из стариков, которые сдавали копии. Все они стояли, понурив голову, потому что смотреть в глаза этим людям - это вызов. Меня научил: "Миша, голову до долу, очи до долу! Антисемиты страшные - это ж Украина"...
РГ: У Вас было тяжелое детство?
Брусиловский: Счастливое. Мы были здоровые и веселые. Ну и что, что сапоги чистили: работа была, за которую очень прилично платили.
Мы с тетушкой приехали в Киев, который только что взяли, в 43-ем. Солдаты уже ушли, а за армией шли бандиты - и они заняли город. Вокзальной площадью правил мой бандит Кот - двухметровый красавец с фиксами. Мы, человек 15 огольцов, там работали - чистили сапоги. Ящички, бархатки... Ставит офицер ногу, ему штанишки-то запачкать нельзя, красивой бархаткой их замотаешь - и чистишь сапоги, чтобы солнышко в них сверкало. Денег офицеры давали, не считая. Мы их отдавали этому бандюге Коту, и он немножко нам возвращал. Хлеб дорогущий был, я покупал две буханки, приходил во двор и раздавал - это праздник был. Так что я в какой-то степени занимался благотворительной деятельностью.
Этот Кот, когда я его портрет нарисовал, привел меня в интернат для одаренных детей. Благообразный седоватый дядечка нам сказал, что конкурс уже прошел, всех распределили, коек нет. А Кот подошел к столу, вытащил кучу мятых денег: отвечаешь, говорит, за него, - повернулся и ушел. Дядечка деньги взял, коечку мне нашел. Хороший он был, заставлял нас рамочки красивые рисовать. А потом я поступил в школу. А потом... Хорошее тогда время было.
РГ: А сейчас?
Брусиловский: Сейчас страшнее. В то время между людьми не было таких непробиваемых стен, которые существуют сегодня, когда есть богатые и бедные, которые "не сойдутся вовек". Тогда чисто человеческие взаимоотношения были другие. А время, в котором мы сейчас, в этом смысле очень странное.
Время вообще вещь противная и удивительная. Когда ты молодой, кажется, что впереди много интересного, что ты много что сделаешь. И вдруг неожиданно и незаметно ты понимаешь, что ничего уже не случится, что уже все было и все прошло, что, слава Богу, тебя терпят, что ты никому или мало кому нужен... И в этом, кстати, большая прелесть.
Сейчас я, слава Богу, не работаю - выставку готовлю, которую мне сделали за то, что я стал старый. Неловко: уже памятник нам поставили, а мы все еще ходим по этой земле. Безобразие! Все уже ушли, только мы задержались.
Мой возраст - время покоя, а не время каких-то телодвижений и суеты. Время собирать камни. Хотя нет, пусть они остаются на своем месте.
Справка "РГ"
Миша Шаевич Брусиловский - заслуженный художник России, лауреат премии имени Г.С.Мосина, премии губернатора Свердловской области (2001).
Миша Шаевич родился в Киеве. В войну семью эвакуировали в Троицк. Обратно в Киев Миша вернулся через две недели после ухода Красной армии, беспризорничал, пока не попал в интернат для одаренных детей. В 1953-ем отправился в Москву "хоронить Сталина", до столицы добрался поездом, привязавшись под вагоном. Год проработал на ВДНХ художником-оформителем, после чего поехал поступать в Ленинград. В 1959-ом окончил графическое отделение Ленинградского института живописи имени Репина. По распределению поехал в Свердловск. Тогда этот город остро нуждался в дипломированных художниках: во всяком случае, "свежим" выпускникам сразу обещали работу в издательстве и мастерскую - как раз тем, в чем нуждается всякий станковый живописец. Молодой специалист получил мастерскую площадью два на четыре метра, преподавал в художественном училище и писал картины.
