Михаил иванович глинка – классик русской музыки. Михаил иванович глинка Музыкальная культура м и глинка

Роль творчества М. И. Глинки в формировании русской профессиональной музыкальной культуры.

Ярыгина Галина Григорьевна

преподаватель

МБУ ДО г. о. Самара «Детская музыкальная школа №9 им. Г. В. Беляева»

  1. Введение.

Культурная жизнь страны до Глинки:

  1. Основная часть.

Глинка – основоположник русской классической школы.

  1. Заключение.

Историческая роль Глинки.

  1. Культурная жизнь страны до Глинки.

Начало XIX века, на первый взгляд, не ознаменовалось в русской музыке ничем особенно новым. По-прежнему пользовалась популярностью небольшая комедийная опера с разговорными диалогами. Все большее и большее распространение получила песня-романс. Такого рода опера и песня наряду с танцевальной музыкой были главными, наиболее широко бытовавшими формами музыкальной культуры. Вместе с тем, в культурном развитии России наблюдалось много новых явлений и процессов, очень многое в этой культуре незаметно изменялось, исподволь подготовляя почву для появления Глинки с его гениальными операми, чудесными романсами и инструментальными сочинениями.

В развитии русского искусства первые десятилетия XIX века характеризуются энергичным движением вширь, решительным выходом за прежние сравнительно узкие рамки двора, дворянского дома и поместья и общей демократизацией несложных форм искусства. Это - пора большого национального подъема искусства, приведшая к усилению и обогащению его национальных, русских признаков. В это время происходит также постепенное усложнение и развитие средств и приемов искусства, творческое усвоение новых и прогрессивных мировых достижений.

Несмотря на существование крепостничества, сословное разделение общества и другие трудности, в России формировалось профессиональное музыкальное искусство. Музыка являлась одной из важных сторон искусства.

Отечественные музыканты и любители музыки активно изучают музыкально-теоретические и музыкально-исторические труды видных представителей западноевропейского искусства: Д. Царлино, М. Майбома, М. Мерсенна, Ж.-Ж. Руссо, Ж. Деламбера и др. В практику профессионального музыкального образования вводятся западноевропейские учебные пособия по обучению учащихся теории композиции, игре на различных инструментах, светскому пению: В. Манфредини «Правила гармонические и мелодические», Г. С. Лелейн «Клавикордная школа», Л. Кельнер «Верное наставление в сочинении генерал-баса» и др.

Появляются первые отечественные музыкальные учебные пособия: Д. Петрунькевич «Наставление отрокам учащимся нотному пению с яснейшим попаданием тонов всему нотному правилу принадлежащие», М. Померанцев «Азбука, или способ самый легчайший играть на гуслях по нотам без помощи учителя», И. Прач «Полная школа для фортепиано». Использованию учебной литературы способствует развитие нотопечатания и библиотечного дела. В 1801 году вышел указ Александра I, разрешавший ввозить иностранные книги и ноты, открывать частные типографии и без особых цензурных ограничений печатать книги и ноты.

В 1802 в Петербурге появилось издательство Г. Дальмаса и в том же году в Москве А. О. Сихра начал выпускать «Журнал для семиструнной гитары»; в 1806 было основано московское издательство Ж. Пейрона и Ф. Л. Вейсгейрбера, и одновременно Д. Н. Кашин начал издание «Журнала отечественной музыки». С каждым годом росло число издаваемых книг по музыкальной теории и педагогике, в том числе русских авторов.

Распространение музыкальной культуры выражается в увеличении количества театров, оперных постановок, в росте театральной аудитории. В 1802 в Петербурге было создано Филармоническое общество, дававшее от двух до пяти больших публичных концертов в сезон: в них впервые в России прозвучали оратории и кантаты Генделя, Гайдна, Моцарта, Бетховена и др. (в частности, именно в России была впервые исполнена бетховенская Торжественная месса). Растет плеяда русских музыкантов-исполнителей.

Домашние занятия музыкой охватывают более широкие городские и поместные круги. Оперные куплеты, песни, игра на гитаре, модные танцы становятся любимыми развлечениями во многих русских домах. Самым же существенным было то, что русская музыка нашла для себя новые темы и новые художественные приемы.

Это время расцвета частных музыкальных салонов в домах русских аристократов (например, салон Одоевского, который был просвещенным музыкантом и глубоким музыкальным критиком; его салон посещали и выдающиеся европейские музыканты-гастролеры, в т. ч. Лист).

В русской поэзии, живописи и музыке зарождаются, черты того направления, которое получило название романтизма. В операх и романсах новые романтические черты выявляют себя в остром интересе к таинственной, поэтической и красочной родной старине, к волшебной сказке, к личным лирическим переживаниям человека, к особой красочности в передаче картин природы и человеческой жизни, вообще - ко всему характерному, особенному, яркому.

Важнейшей и значительнейшей темой становится тема героического подвига. Наряду со сказочными, волшебными, комедийными операми и веселыми, легкими водевилями, увлекавшими театральную публику того времени, зарождается новый тип оперы, который впоследствии будет подставлен такими великими произведениями, как «Иван Сусанин» Глинки.

Отечественная война 1812 года, поднявшая на борьбу с наполеоновским нашествием весь русский народ, вызвала огромный подъем патриотизма, который не мог не отразиться в русском искусстве. Патриотизм русских людей проявляется в возрастающей тревоге об общенародном благе, в широком осознании единых интересов нации, в стремлении поднять уровень национальной культуры и благосостояния.

Восстание декабристов 1825 года свидетельствовало о подготовке новой эпохи в развитии русского общества, о нарастании социальных противоречий внутри крепостнического государства.

Все эмоции, мысли, переживания нашли отражение во многих музыкальных произведениях того времени. Эпоха декабристов положила начало развитию революционной песни в России. Большие заслуги в этом отношении принадлежат деятелям декабристского движения - Рылееву и Бестужеву. Традиции революционной песни, заложенные поэтами-декабристами, были подхвачены и развиты их современниками. Темы свободолюбия и протеста, борьбы против социального гнета глубоко проникли и в бытовую песню.

По мере роста и распространения освободительных идей, усиливалось и противодействие, оказываемое им правительством. Уже во вторую половину царствования Александра I определяется этот реакционный курс, выражающийся в разгромах университетов, усилении цензуры. Длительная полоса небывало жестокой, глухой и беспощадной реакции воцаряется в русской жизни после подавления декабристского восстания, вместе с восшествием на престол Николая I. Существование демократической публицистики, а тем более политических организаций, ведущих практическую революционную деятельность, было невозможно в России.

В этих условиях особенно большое значение приобретает литература, произведения Пушкина, Гоголя, Лермонтова становятся основным рупором освободительной мысли.

Все сказанное создает предпосылки для образования классических школ русской национальной литературы и искусства.

  1. М. И. Глинка - первы й русски й музыкальны й классик.

Первая половина XIX столетия – начало классической эпохи русской музыки.

Из среды полулюбительского-полупрофессионального дворянского музицирования вышел первы й русски й музыкальны й классик – Михаил Иванович Глинка . Гений Глинки проявился в разных жанрах – симфоническом, камерно-вокальном, камерно-инструментальном, но высшим достижением композитора стали его оперы – патриотическая народная трагедия Жизнь за царя (1836) и эпическая сказка Руслан и Людмила (1842); написанные на уровне лучших европейских произведений той эпохи и в то же время вполне самобытные по стилю, они во многом определили доминирование оперного жанра в русской музыке 19 в. и основные пути его развития.

В истории национальной культуры есть события, определяющие ее судьбу на десятилетия вперед. Такой исторической вехой было создание оперы Глинки «Иван Сусанин», которая была подготовлена историческими событиями и явилась новой эпохой в русском музыкальном искусстве. Опера вошла в историю как первая глубоко реалистическая народная музыкальная драма, с такой глубиной, поставившая и решившая проблемы соотношения героя и народа.

Созданное Глинкой в «Руслане и Людмиле», было в дальнейшем разносторонне развито в русской музыке. Композиторов воодушевило и обращение основоположника русской классической музыки к Пушкину. Такие произведения, как «Борис Годунов» Мусоргского, «Евгений Онегин» и «Пиковая дама» Чайковского, «Сказка о царе Салтане» и «Золотой петушок» Римского-Корсакова, - свидетельство силы и жизненности великой пушкинской традиции в русском музыкальном искусстве.

Оперы Глинки определили собой путь развития оперного жанра в России. В принципах музыкальной драматургии, в образном строе и в методах разработки народно-национального тематизма оперы Глинки явились основой для творчества русских композиторов-классиков.

Уже первая опера Глинки «Иван Сусанин» явилась ценнейшим вкладом в мировую культуру. По этому пути пошли Мусоргский в операх «Борис Годунов» и «Хованщина», Римский-Корсаков в операх на темы русской истории «Псковитянка», «Царская невеста», «Сказание о невидимом граде Китеже» и Бородин в опере «Князь Игорь». Русская опера прошла большой последующий путь развития, но неизменным оставалось: глубокое понимание исторической темы с позиций современности, ведущая роль народа, сквозное проведение ведущей мысли и основного конфликта, выраженного средствами симфонического развития; реалистическое воплощение главных характеров и творческое использование народно-национальных истоков. Принципы ансамблевого письма, присущая композитору пластичность и ясность самостоятельных мелодических линий, нашли продолжение в операх Римского-Корсакова, Чайковского, Бородина.

Новаторская по замыслу «балетная сцена с хором» в блестящей сюите польских танцев II действия не является вставным, декоративным номером, что наблюдалось в творчестве композиторов до Глинки. Являясь одним из важных элементов драматического действия, она намечает тот путь симфонизации русского балета, который впоследствии был продолжен Чайковским.

Музыка Глинки синтезирует лучшие достижения европейской музыкальной культуры с национальной традицией. Наследие первого русского музыкального классика в стилистическом плане сочетает три направления:

1. Как представитель своего времени, Глинка – выдающийся представитель русского художественного реализма;

2. Классицизм. В идейном плане выражается в значимости образа идеального героя, ценности идей долга, самопожертвования, нравственности.

3. Романтизм (средства музыкальной выразительности в области гармонии, инструментовки).

Классицизм Глинки – воплощение идеальных образов героев, ставящих общие интересы выше личных, тяготение к монументальным формам и возвышенному слогу. Героические и трагедийные образы, проникнутые суровым, величественным пафосом, ясность, прозрачность и отчетливость языка, логическая обдуманность и уравновешенность формы («соразмерность частей для составления стройного целого» - важное условие по словам Глинки) – все это роднит Глинку с классицизмом.

С романтизмом композитора сближает интерес к изображению народного быта с его неповторимой национальной окраской, природы, исторической старины, далеких стран и земель, образов народной фантастики. Красочность, щедрость звуковой палитры, разнообразие новых гармонических средств и оркестровых звучностей, острота контрастов – романтические черты творчества Глинки.

Глинка-реалист главным считал правдивое раскрытие сущности происходящих в самой жизни реальных событий, душевных переживаний человека. В каждом отдельном явлении он стремился найти общее, типичное, а с другой стороны, обобщающие мысли воплощал в конкретных образах –полнокровных, жизненных, реальных.

Из всего многообразия жизненных явлений композитор отбирает преимущественно те, в которых обнаруживаются высокие помыслы и сильные чувства крупных, значительных в духовном отношении личностей. Его интересуют, главным образом, такие исторические события, в которых внутренние социальные противоречия не проявляются, и народ, общество выступает как единое целое. Во внутренней жизни человека композитор выделяет не психологические противоречия и моменты душевной борьбы, а цельные чувства и переживания.

Все искусство того времени озарено гением Пушкина, творчество которого было одновременно итогом, вершиной длительного процесса развития русской словесности и началом новой эры.

«Пушкиным русской музыки» вошел в историю Глинка. Как и Пушкин, он открывает «золотой век» русского музыкального искусства: содержание и художественный уровень созданных им произведений положили начало русской музыкальной классике.

"Во многих отношениях Глинка, - писал В. В. Стасов, - имеет в русской музыке такое же значение, как Пушкин в русской поэзии. Оба великие таланты, оба родоначальники нового русского художественного творчества - оба глубоко национальные, черпавшие свои великие силы прямо из коренных элементов своего народа, оба создали новый русский язык - один в поэзии, другой в музыке".

Как и Пушкин, Глинка исключительно широко отразил в своем творчестве современную действительность, дал новое воплощение народности и национальности в музыкальном искусстве.

Воспроизведение действительности эстетически приподнято – существенная особенность художественного метода, сближающая Глинку с Пушкиным. Искусство Глинки питалось истоками народного творчества. Это означало не только музыкальную разработку народных песен, но и глубокое, многостороннее отражение в музыке жизни, чувств и мыслей народа, раскрытие характерных черт его духовного облика. Композитор не ограничивался отражением народного быта, но воплотил в музыке типичные черты народного мировоззрения . Народ стал главным героем его творчества, а народная песня – основой его музыки.

До Глинки в русской музыке, «народ» - крестьяне и горожане, почти никогда не представали героями важных исторических событий. Глинка же вывел на оперную сцену народ, как активное действующее лицо истории. Впервые он предстаёт символом всей нации, носителем её лучших духовных качеств. Он впервые возвысил народный напев до трагедии. И тем самым он раскрыл в музыке своё понимание народного как самого высокого и прекрасного. Фольклорные «цитаты» (точно воспроизведённые подлинные народные мелодии) в музыке Глинки гораздо более редки, чем у большинства русских композиторов 18-нач.19вв. Но зато многие его собственные музыкальные темы нельзя отличить от народных. Интонационный склад и музыкальный язык народных песен стал для Глинки родным языком, которым он выражает самые разнообразные мысли и чувства.

С Глинки начинается новый этап в связях профессионального музыкального искусства с народным творчеством.

Искусство Глинки питалось истоками народного творчества, усваивало древнейшие традиции русской хоровой культуры, по-новому претворяло художественные принципы русской композиторской школы 18 и начала 19 века. К искусству Глинки ведут и русский монументальный хоровой стиль a cappella, и ранняя русская опера, и бытовая песня-романс, и народнопесенная традиция в жанрах инструментальной музыки 18 века. Разумеется, что все эти элементы у Глинки переплавились в новое качество более совершенного, классического стиля. Ему первому удалось придать русской профессиональной музыке широкий размах, силу идейного содержания и совершенство художественных форм.

Новое содержание искусства Глинки связано, прежде всего, с новым пониманием важнейшего принципа русской композиторской школы – принципа народности. Композитору принадлежат замечательные слова: «…создает музыку народ, а мы, художники, только ее аранжируем».

Глинка первый из русских композиторов достиг высшего для его времени уровня профессионального мастерства в области формы, гармонии, полифонии, оркестровки, овладел сложными, развитыми жанрами музыкального искусства своей эпохи (в том числе – оперой со сквозным музыкальным развитием, без разговорных диалогов). И к фольклору он подошел во всеоружии композиторского мастерства. Это помогло ему «возвысить» и – как он сам говорил – «разукрасить» простую народную песню, ввести ее в крупные музыкальные формы. Опираясь на коренные своеобразные черты русской народной песни, Глинка соединил их со всем богатством выразительных средств, накопленных мировой музыкальной культурой, и создал самобытный национальный музыкальный стиль , ставший основой русской музыки последующих эпох.

Музыкальный язык произведений Глинки, подобно языку Пушкина в литературе, был и остается до наших дней неисчерпаемым источником художественной выразительности. С ним завершилось формирование русского классического музыкального языка, принявшее особенно интенсивный характер в 18 веке на почве слияния национальных и общеевропейских элементов.

Определяющим элементом его музыки является мелодия. Мелодия характеризуется распевностью, плавностью, типичны обороты: секстовые и гексахордовые попевки, опевание квинтового тона, нисходящий ход от квинты к тонике лада. Песенность свойственна его вокальным и инструментальным сочинениям, где «поющая гармония» пронизывает всю оркестровую ткань.

Другим определяющим фактором музыкального языка Глинки является близость и внутреннее родство с фольклором: как в бытовых музыкальных образах, так и в героических, лирических, трагедийных. Интонационный склад народных песен, их музыкальный язык стал для Глинки родным языком, которым он выражает самые разнообразные мысли и чувства. Основные черты русской народной музыки – большая внутренняя эмоциональность при внешней сдержанности и строгости выражения, широкая распевность, ритмическая свобода, вариативный характер развития – легли в основу всего творчества композитора.

Hе ограничиваясь знакомством с бытовой песней своего окружения (которая обычно служила для его современников главным «ориентиром») и не подчиняя знакомый тематический материал привычным нормам западноевропейского стиля, он проникал глубоко в истоки народно-песенного мелоса и постигал не столько самые темы, сколько устойчивые принципы их воплощения - в том числе коренные основы русского ладового мышления, принципы подголосочной полифонии и свободного вариантного развития. Все это поражало в то время слушателей своей новизной и заставляло наиболее проницательных современников Глинки усматривать в его новой музыке «целую систему русской мелодии и гармонии, почерпнутую в самой народной музыке и не сходную ни с одной из предыдущих школ» (критик Н. А.Мельгунов).

Глинка поэтически претворил русский народный колорит, применив оригинальные ладовые обороты, принцип ладовой переменности, типичные лады русской народной песни - миксолидийский мажор, натуральный минор.

Плавность голосоведения, рельефность мелодического рисунка - всё это коренные традиции народной подголосочной полифонии. Свобода, нескованность голосоведения характерные для гармонического и полифонического мышления Глинки, его техника расслоения голосов, любовь к прозрачному двух и трёхголосию - всё это связано со стилем народного многоголосия. Глинка в совершенстве владел методом вариантного развития. Полифония Глинки и похожа и не похожа на классические образцы. Композитор использует классические западноевропейские формы фуги, канона, имитации, подвижного контрапункта, но они национально-русского характера. Приёмы вариантно-попевочного развития вслед за Глинкой применяли Чайковский, Рахманинов и многие другие композиторы следующих поколений.

Творчество Глинки явилось толчком для интенсивного развития русской мысли о музыке.

Отечественная музыкальная наука того времени ставила перед собой новаторские задачи, решение которых приводит к появлению ряда оригинальных теоретических и исторических концепций, оказывающих заметное влияние на развитие не только российской, но и мировой музыкальной мысли. Это и высказывания выдающихся русских композиторов, и разработки отдельных музыкально-теоретических дисциплин, и работа по собиранию и изучению народного творчества, и исследования в области истории русской классической музыки. Также велись активные споры о дальнейшем пути развития классики, результатами которых становились многие научные работы. Большое внимание уделялось рецензированию концертов, написанию критических отзывов в газеты и журналы. Огромное значение для изучения эпохи, композиторского стиля и концертной жизни имеют эпистолярные издания – переписка композиторов и мемуары.

С творчеством Глинки музыковедение в России приобрело достойный объект исследования для постановки больших музыкально-эстетических проблем, на основе анализа его творчества возникает профессиональная литература о музыке. Произведения Глинки рассматриваются в историческом, эстетическом, музыкально-творческом аспектах. Его произведения служат предметом критических статей, посвященных проблемам музыкального театра и музыкального исполнительства, проблемам оперной драматургии, принципов симфонизма, специфики музыкального языка. В.Ф.Одоевский, А.Н.Серов, В.В.Стасов, Г.А.Ларош, П.П.Вейнмарн, Н.Ф.Финдейзен, Н.Д.Кашкин, А.Н.Римский-Корсаков, Б.В.Асафьев, Д.Д.Шостакович, В.В.Протопопов, Т.Н.Ливанова - далеко неполный перечень исследователей творчества Глинки.

Просветительская деятельность М.И. Глинки.

В 50-х гг. вокруг Глинки объединилась группа единомышленников, пропагандистов его искусства, в числе которых А. Н. Серов, В. В. Стасов, А. С. Даргомыжский, М. А. Балакирев. В эти годы возникли замыслы симфонии "Тарас Бульба", оперы "Двумужница" (не осуществлены). Задумав создать оригинальную систему русского контрапункта. Глинка, живя в 1856 в Берлине, углублённо изучал полифонию старых мастеров и одновременно мелодии знаменного распева, в которых он видел основу русской полифонии. Эти идеи Глинки были впоследствии развиты русскими композиторами С. И. Танеевым, С. В. Рахманиновым и другими.

Симфоническое творчество.

Симфонические произведения Глинки определили дальнейшее развитие русской симфонической музыки. В "Камаринской" Глинка раскрыл специфические особенности национального музыкального мышления, синтезировал богатство народной музыки и высокого профессионального мастерства. Продолжение у русских композиторов-классиков получили традиции испанских увертюр (от них - путь к жанровому симфонизму кучкистов), Вальса-фантазии (его лирические образы родственны балетной музыке и симфоническим вальсам Чайковского) . А. Н. Серов записал его Заметки об инструментовке (впервые опубликованы в Музыкальном и театральном вестнике, 1856, Nо. 2, 6).

Музыка Глинки обозначила следующие пути развития русского симфонизма:

  1. Национально-жанровый (народно-жанровый);
  2. Лирико-эпический;
  3. Драматический;
  4. Лирико-психологический.

Драматический симфонизм традиционно связан с именем, в первую очередь, Л. Бетховена; в русской музыке наиболее яркое развитие получает в связи с творчеством П. Чайковского.

Новаторство произведений М. Глинки

в полном объеме выражено в связи с линией народно-жанрового симфонизма, характеризующегося следующими чертами и принципами:

  1. Тематическую основу произведений, как правило, составляет подлинный народно-песенный и народно-танцевальный материал;
  2. Широкое использование в симфонической музыке средств и приемов развития, характерных для народной музыки, например: различные приемы вариантно-вариационного развития;
  3. Подражание в оркестре звучанию народных инструментов (или даже введение их в оркестр). Так, в «Камаринской» (1848) скрипки зачастую подражают звучанию балалайки, а в партитурах испанских увертюр «Арагонская хота» (1845), «Ночь в Мадриде» (1851)введены кастаньеты.

Неоценимый вклад М. Глинка внес в развитие инструментовки, создав первое русское пособие в данной области «Заметки об инструментовке». Работа включает два раздела:

  1. Общеэстетический, с указанием задач оркестра, композитора, классификациями и т. д.;
  2. Раздел, содержащий характеристики каждого музыкального инструмента и его выразительных возможностей.

Оркестровка Глинки отличается точностью, тонкостью, «прозрачностью», что отмечает Г. Берлиоз:

«Его оркестровка – одна из самых легких, живых в наше время».

Глинка является родоначальником национальной русской школы пения.

Русская вокальная школа складывалась постепенно, найдя полное выражение в вокальном методе М. И. Глинки. Осуществленный в его творчестве синтез православного певческого искусства, народной песенности и мелоса бельканто дал жизнь явлению русской музыки, которое можно образно назвать русским бельканто.

Постепенно русская вокальная школа становится видным самостоятельным направлением в искусстве. По замечанию Б. В. Асафьева «традиции этой школы, пройдя сквозь XIX век, через плеяду композиторов и исполнителей, превратились в мастерстве Шаляпина в мировое явление. Величайший оперный певец Шаляпин стал выразителем вокально-эстетических идеалов, заветов Глинки» . Асафьев Б. М. И. Глинка. Л., 1978.

Вокально-методические указания М.И. Глинки находятся в полном соответствии с тем, что содержится в трудах его современников. А. Варламова, Ф. Евсеева, Г. Ломакина, что дошло до нас из традиций русских педагогов более отдаленных веков. М.И. Глинка считал неуместным и ненужным переносить приемы народного пения в классическое искусство, он подошел с большим пониманием и вкусом к преломлению народно-песенных традиций.

Методические пособия М.И. Глинки появились в первой половине XIX века: Семь этюдов для контральто (написаны в 1829 году для певицы Н.И. Гедеоновой), Этюды для сопрано (1833) и другие.

Вокально-методические указания М.И. Глинки по существу положили начало становлению русской школы пения - целой эпохе вокального образования в России. Многие приемы и методы вокального обучения, изложенные Глинкой в своих работах, послужили методической системой, которую впоследствии стали использовать и в сольной и в хоровой практике. Здесь нашли отражение все принципы, на которых основано пение, учтены особенности развития детского голоса.

Наилучшим условием для развития детского голоса М.И. Глинка считал формирование звонкого, серебристого и нежного его звучания при свободном голосообразовании, средней силе голоса, равного по тембру по всему диапазону. Даже альты у него обязательно легкие. Глинка, придавал особое значение слуху, напевности не допускал форсирования звука.

Проблемы вокального исполнительства, поднимаемые и решаемые Глинкой, до сих пор актуальны.

Вокальные произведения Глинки.

Ко времени расцвета гения Глинки Россия уже обладала богатой традицией в области жанра русского романса. Историческая заслуга вокального творчества Глинки заключается в обобщении опыта, накопленного в русской музыке первой половины XIX в. и выведении его на классический уровень.

В вокальном творчестве Глинка остается лириком, считая главным – выражение эмоций, чувств, настроений. Отсюда – господство мелодии (лишь в поздних романсах появляются черты декламации). Жанры, как правило, традиционные – элегия, русская песня, баллада, романс. В вокальной лирике Глинка впервые достиг уровня поэзии Пушкина, добился полной гармонии музыки и поэтического текста.

  1. Заключение.

Историческая роль Глинки заключается в том, что он:

  1. Подвел итог предшествующим исканиям и синтезировал традиции западноевропейской музыкальной культуры и особенности русского народного творчества.
  2. Стал основоположником русской классической музыки.
  3. Проявил себя как ярчайший новатор и открыватель новых путей в развитии отечественной музыкальной культуры.

С Глинкой русская музыка поднялась до решения задач мирового, общечеловеческого значения и выступила как равная среди ведущих музыкальных культур Европы.

Творения Глинки были так богаты зернами будущего, что каждый из русских композиторов последующих поколений мог считать себя наследником и продолжателем основоположника русской музыкальной классики.

М.И. Глинка, впитав достижения западноевропейской музыкальной культуры, в совершенстве овладев высоким мастерством, выработал свою систему эстетических взглядов, которой подчинён его стиль. Он создал национальный стиль и язык русской классической музыки, который явился фундаментом всего будущего развития русской классической школы.

В творчестве Глинки представлены почти все основные музыкальные жанры, и прежде всего опера. «Жизнь за царя» и «Руслан и Людмила» открыли классический период в русской опере и положили начало её основным направлениям: народной музыкальной драме и опере-сказке, опере-былине. Новаторство Глинки проявилось и в области музыкальной драматургии: впервые в русской музыке он нашёл метод целостного симфонического развития оперной формы, полностью отказавшись от разговорного диалога. Общими для обеих опер являются их героико-патриотическая направленность, широкий эпический склад, монументальность хоровых сцен.

Разнообразное по жанрам вокальное творчество Глинки - бесценный вклад его в область русской романсово-песенной лирики. Первым из русских композиторов он достиг высокого слияния музыки и текста в единое поэтическое целое. Охватывающее широкий круг человеческих переживаний, облачённое в гармонически стройную форму, оно созвучно лирическим стихотворениям Пушкина, и не случайно лучшие из романсов Глинки сочинены были именно на стихи великого русского поэта.

Впервые у Глинки получил воплощение мир Востока (отсюда ведёт начало ориентализм в русской классической опере), показанный в тесной связи с русской, славянской тематикой.

Симфонические произведения Глинки определили дальнейшее развитие русской симфонической музыки. В «Камаринской» Глинка раскрыл специфические особенности национального музыкального мышления, синтезировал богатство народной музыки и высокого профессионального мастерства.

Глинка первый из русских композиторов достиг высшего для его времени уровня профессионального мастерства в области формы, гармонии, полифонии, оркестровки. Он овладел самыми сложными, развитыми жанрами мирового музыкального искусства своей эпохи. Всё это помогло ему «возвысить» и как он сам говорил «разукрасить простую народную песню», ввести её в крупные музыкальные формы.

Опираясь в своём творчестве на коренные своеобразные черты русской народной песни, он соединил их со всем богатством выразительных средств и создал самобытный национальный музыкальный стиль, ставший основой всей русской музыки последующих эпох.

Реалистические устремления были свойственны русской музыке и до Глинки. Глинка же первым из русских композиторов поднялся до больших жизненных обобщений, до реалистического отражения действительности в целом. Его творчество открыло эпоху реализма в русской музыке.

«Новаторство и мощь музыки Глинки заключается в том, что она подлинно народная, подлинно русская, и пришла к нам из просторов страны. Весь блеск поэзии, живущей в сознании нашего народа, выражен в ней с необычайной силой. Поэтому эта музыка бессмертна, как стихи Пушкина. Она неотделима от певучих пушкинских строф».

К. Г. Паустовский

Все дальнейшие поколения русских музыкантов считали его своим учителем, а для многих толчком к выбору музыкальной карьеры стало знакомство с сочинениями великого мастера, глубоко нравственное содержание которых сочетается с совершенной формой

Памятники, посвященные М. И. Глинке.

1885 г. г. Смоленск. Создан на народные средства, собранные по подписке. Скульптор А. Р. фон Бок. Ажурная литая ограда с рисунком из нотных строчек - отрывков 24 произведений композитора.

в Санкт-Петербурге сооружён по инициативе Городской Думы, открыт в 1899 году в Александровском саду, у фонтана перед Адмиралтейством; скульптор В. М. Пащенко, архитектор А. С. Лыткин;

В Великом Новгороде на Памятнике «1000-летие России» среди 129 фигур самых выдающихся личностей в российской истории (на 1862 год) есть фигура М. И. Глинки Культурное наследие Российской Федерации, объект № 7810109000объект № 7810109000;

в Санкт-Петербурге сооружён по инициативе Императорского русского музыкального общества, открыт 3 февраля 1906 года в сквере у Консерватории (Театральная пл.); скульптор Р. Р. Бах, архитектор А. Р. Бах. Памятник монументального искусства Федерального значения;

в Киеве открыт 21 декабря 1910 года (Основная статья: Памятник М. И. Глинке в Киеве);

Мемориальная доска на доме 8 по Franzosische Strase в Берлине;

в Запорожье открыт в 1956 году напротив входа в концертный зал имени Глинки;

в Дубне установлен у здания музыкальной школы № 1;

в Челябинске открыт 20 июля 2004 года на площади перед академическим театром оперы и балета; скульптор Вардкес Авакяни, архитектор Евгений Александров;

20 мая 1899 года дом в Берлине, где умер М. И. Глинка, был увековечен мемориальной доской.

Премии и фестивали имени М. И. Глинки:

В 1884 году М. П. Беляевым были учреждены Глинкинские премии, просуществовавшие до 1917 года;

С 1965 по 1990 год существовала Государственная премия РСФСР имени Глинки;

С 1958 года в Смоленске проводится Всероссийский музыкальный фестиваль имени М. И. Глинки;

С 1960 года проводится Международный (ранее Всесоюзный) конкурс вокалистов имени Глинки.

В честь М. И Глинки названы:

Государственная академическая капелла Санкт-Петербурга (в 1954 году);

Московский Музей музыкальной культуры (в 1954 году);

Новосибирская государственная консерватория (академия) (в 1956 году);

Нижегородская государственная консерватория (в 1957 году);

Магнитогорская государственная консерватория;

Минское музыкальное училище;

Челябинский академический театр оперы и балета;

Петербургское Хоровое училище (в 1954 году);

Днепропетровская музыкальная консерватория им. Глинки (Украина);

Концертный зал в Запорожье;

Государственный струнный квартет;

Улицы многих городов России, а также городов Украины и Белоруссии;

Улица в Берлине;

В 1973 году астроном Людмила Черных назвала открытую ей малую планету в честь композитора - 2205 Glinka;

Кратер на Меркурии.

Список литературы.

  1. Асафьев Б. М. И. Глинка. Л., 1978
  2. Алексеевский, Н. В соавторском кругу [Текст]: [лит. окружение композитора М. И. Глинки] / Н. Алексеевский // Музыкальная жизнь. – 2004. – № 4. - С. 31-33.
  3. Большая советская энциклопедия
  4. Вадецкий, Б. Глинка [Текст]: роман / Б. Вадецкий. – М.: Сов. писатель, 1984. – 463 с
  5. Васина-Гроссман, В. А. Михаил Иванович Глинка [Текст] / В. А. Васина-Гроссман. – М.: Музыка, 1979. – 104 с. : ил.
  6. Левашева, О. Е. Михаил Иванович Глинка [Текст]: в 2 кн. / О. Е. Левашева. – М.: Музыка, 1987. – (Классика мировой муз. культуры).
  7. Левашова О., Келдыш Ю. История русской музыки-М.,1980
  8. Летопись жизни и творчества М. И. Глинки [Текст]: в 2 ч. / сост.А. А. Орлова. – Изд. 2-е, перераб. – М.: Музыка, 1978.
  9. М. И. Глинка. Сборник материалов и статей, под ред. Т. Ливановой, М. - Л., 1950;
  10. Моисеев, Я. Вторая премьера [Текст]: [история создания оперы М. Глинки «Руслан и Людмила»] / Я. Моисеев // Музыкальная жизнь. – 2003. – № 6. - С. 27-32.
  11. Моисеев, Я. Счастливое начало [Текст]: [история создания оперы М. Глинки «Иван Сусанин»] / Я. Моисеев // Музыкальная жизнь. – 2003 . – № 5. – С. 2-11.
  12. Памяти М. И. Глинки, М., 1958: Протопопов Вл., "Иван Сусанин" Глинки. Музыкально-теоретическое исследование, М., 1961.
  13. Рыцлина, Л. Оперное творчество М. И. Глинки [Текст]: метод. пособие / Л. Рыцлина. – М.: Музыка, 1979. – 88 с.: нот.
  14. Третьякова Л. С. «Русская музыка XIX века». М., «Просвещение», 1976 г.
  15. Черный О. «Повести о русских музыкантах». М., Детгиз, 1980 г.
  16. Яковенко С . М. И. Глинка и отечественная вокально-исполнительская культура // Муз. академия. 2004. № 3. То же // Южно-Российский музыкальный альманах 2004. Ростов н/Д, 2005

http://www.classic-music.ru/glinka.html – Персональная страничка композитора на сайте Классическая музыка

http://mus-info.ru/composers/glinka.shtml – М. И. Глинка в Музыкальном справочнике.


Глава I. Оперы Глинки в зеркале отечественного музыкознания

«Жизнь за царя» или «Иван Сусанин»?

Симфоническая и эпическая опера: проблемы музыкальной драматургии

«Русское» и «западноевропейское»

Глинка в оценках западноевропейского музыкознания

Глава II. «Жизнь за царя» и «Руслан» Глинки: пересечения с европейскими оперными жанрами

Историческая тема в опере первой трети XIX века

«Жизнь за царя» в контексте западноевропейской либреттистики

«Свое и чужое» в «Жизни за царя»

«Руслан и Людмила» и традиции волшебной оперы

Реальное и фантастическое в «Руслане»

Герои и сюжетные мотивы «Руслана»

Глава III. Оперы Глинки и композиционная техника европейских мастеров

Музыкальная драматургия

Герой как «корифей народного хора»

«Forme - значит красота»

«.Под мелодическим небом Италии.»

«.Я почти убежден, что можно связать фугу западную с условиями нашей музыки узами законного брака»

«Оркестр большой оперы» 138 Заключение 152 Библиографический список 156 Приложение

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Оперное творчество М.И. Глинки в контексте западноевропейского музыкального театра XVIII - первой половины XIX веков»

Глинка исторически двойственен: он зачинатель русского национального художественного стиля. Своего музыкального мастерства он не создавал; он взял его готовым: это было европейское мастерство композиторов начала XIX века»1, - так определяет историческое значение композитора критик и музыковед-мемуарист Л. Сабанеев. Со второй частью этого высказывания, конечно, можно поспорить. М.И. Глинка не «заимствовал» композиционную технику прямо - усваивая, он ее по-своему переосмысливал, и в некоторых очень принципиальных моментах на ее основе возникали уникальные решения, не имеющие аналогий в западноевропейской музыкальной практике. Однако в целом высказывание Сабанеева отражает суть проблематики музыкального творчества композитора. В музыке Глинки неповторимо русское действительно воплотилось в традиционных западноевропейских формах, причем на таком уровне, какого до этого не знала русская композиторская школа.

В отечественном музыковедении Глинка по праву считается создателем национальной оперы. Чем это объясняется? Национальное начало достаточно широко представлено в сочинениях его современников - К. Кавоса и А. Верстовского. Верстовский имел большой опыт создания музыкально-драматических произведений, намного превосходящий опыт Глинки. Его оперы и водевили шли в Москве с огромным успехом; популярная в первой трети XIX века «Аскольдова могила» (1835), премьера которой состоялась за год до появления «Жизни за царя», содержит множество национальных элементов. Здесь, по-видимому, главным критерием выступает то высокое качество, с которым Глинка органично соединяет национальное с общеевропейским. Этот процесс проявляется во всех составляющих его опер: в сюжетах, в музыкальной драматургии и композиционных приемах, в мелодике и гармонии, в полифонической

1 Сабанеев Л. Воспоминания о России. М., 2004. С. 26. 3 технике и оркестровке. В музыкально-драматических произведениях предшественников, конечно, предпринимались аналогичные попытки, но именно Глинке удалось возвысить русскую оперу до высокопрофессионального уровня западноевропейского искусства. Это почувствовали еще современники композитора, и, в частности, Э. Мещерский, который после премьеры «Жизни за царя» точно подметил соединение в опере национального характера с мастерством, не уступающим по качеству западноевропейскому: «.В арии Антониды грациозно проявляется русская национальность, ей могли бы позавидовать лучшие итальянские мастера. Глинка усыпает такого рода темами, словно блестками чистого золота, ткань оперы.»2.

Обозначенная проблема соотношения национального и общеевропейского в оперном творчестве Глинки, свойственная возникающим в XIX веке молодым композиторским школам в целом, сохраняет свою актуальность вплоть до нашего времени. Тезис о Глинке - 1 основоположнике русской музыки прочно укоренился в сознании благодаря историко-культурной ситуации, сложившейся в нашей стране в прошлом веке. В связи с особой мировоззренческой установкой, которая долгое время существовала в советском музыковедении, вопрос о национальном и общеевропейском в глинкинских операх, как правило, не осознавался как проблема и поэтому не был детально изучен. Бесспорный тезис о коренном национальном своеобразии музыки композитора заслонял его актуальность. В. Валькова, размышляя о причинах «канонизации» Глинки как классика и основоположника, пишет, что еще при его жизни сформировались две «мифологии», одна из которых связана с идеями «православия, самодержавия и народности», а другая - с «патриотическим» мифом о новой и могучей русской культуре, способной выдвинуться на одну из ведущих Мещерский Э. Большая русская опера «Иван Сусанин». Музыка М. Глинки // Советская Музыка. 1954. №6. С. 89. ролей в мировом общественном прогрессе» . Первая в советское время по идеологическим соображениям была отвергнута, тогда как вторая получила развитие, во многом определив трактовку глинкинских опер.

За последние десятилетия ситуация в отечественном музыковедении коренным образом изменилась. Проблема соотношения национального и общеевропейского, «своего» и «чужого» в операх Глинки начала привлекать пристальное внимание. Так, например, в статье М. Арановского «Слышать Глинку» содержится призыв к переоценке значения творчества композитора для русской и мировой музыкальной культуры. Отмечая европеизм Глинки, выступающий как свойство его искусства и личности, исследователь заключает, что «Глинка собрал, обобщил и синтезировал европейскую музыку первой половины XIX века»4.

Наряду со статьей Арановского вышло в свет огромное количество публикаций, приуроченных к 200-летию со дня рождения композитора, отмечавшемуся в 2004 году, где в общих чертах прослеживаются параллели его музыки, в том числе и опер, с Западом. Но в чем конкретно - помимо самых общих аналогий, которые в этой связи отмечены, - проявляются точки соприкосновения? Как соотносится либретто глинкинских опер с западноевропейской либреттистикой? В чем драматургия, композиционные приемы, мелодика, оркестровка имеют или, напротив, не имеют аналогий с западноевропейским опытом? Некоторые из перечисленных вопросов были затронуты в монографии Е. Петрушанской5, рассматривающей исключительно связи с Италией. Однако европеизмы в творчестве Глинки, при всей значимости итальянских параллелей, ими вовсе не исчерпываются. В настоящее время эта проблема нуждается в детальном анализе, что подтверждает актуальность нашего исследования.

Цель настоящей работы - комплексное изучение опер Глинки в их соотношении с оперной традицией Западной Европы, оценка их места не

3 Валькова В. «Солнце русской музыки» как миф национальной культуры // О Глинке (К 200-летию со дня рождения) М., 2005. С. 288-289.

4 Арановский М, Слышать Глинку // Музыкальная академия. 2004. №2. С. 1-6.

5 Петрушанская Е. Михаил Глинка и Италия. Загадки жизни и творчества. М., 2009. 5 только в русской, но и западноевропейской музыкальной культуре. Обозначенная цель диссертации предполагает решение ряда задач:

Определить и проанализировать ключевые позиции в рассмотрении опер Глинки в отечественной глинкиане и зарубежной литературе, прежде всего в связи с проблемой соотношения национального и западноевропейского;

Выявить соотношение либретто глинкинских опер с либреттистикой музыкального театра XVIII - первой половины XIX века;

Сопоставить композиционные приемы и музыкальную драматургию глинкинских и западноевропейских опер;

Исследовать общее и индивидуальное оперной поэтики Глинки (свойства мелодики, полифонии, оркестровки и формы) в соотношении с общеевропейскими нормами.

Объектом диссертации стало оперное творчество Глинки. Предмет исследования - общее и особенное в глинкинских операх, выявляемое в процессе сопоставления их с сочинениями предшественников и современников.

Материал диссертации составили обе оперы Глинки: «Жизнь за царя» (либр. Г. Розена, 1836, С.-Петербург) и «Руслан и Людмила» (либр. В. Ширкова, 1842, С.-Петербург), а также оперы западноевропейских композиторов второй половины XVIII - первой трети XIX века (в общей сложности - около сорока сочинений). Среди них важное место занимают те, которые наверняка или с большой степенью вероятности были знакомы Глинке. Однако не этот факт был решающим в выборе музыкального лштериала. Для сравнения мы обращались к произведениям, с которыми у «Жизни за царя» и «Руслана» существует жанровое, сюжетно-драматургическое сходство в целом или в каких-то конкретных чертах. Так, в ряду опер исторической тематики, к которым примыкает «Жизнь за царя», оказались: оперы Дж. Россини «Моисей в Египте» {Mose in Egitto, либр. А. Тотоллы, 1818, Неаполь; французская редакция «Моисей и Фараон, или

Переход через Красное море», Moïse et pharaon, ou Le passage de la mer Rouge, либр. В.-Э. де Жуй и JI. Балоччи, 1827, Париж), «Вильгельм Телль» {Guillaume Tell, либр. В.-Э. де Жуй и И. Би, 1829, Париж), «Дева озера» {La donna del lago, либр. А. Тоттолы, 1819, Неаполь); «Гугеноты» {Les Huguenots, либр. Э. Скриба, 1836, Париж) Дж. Мейербера; «Норма» {Norma, либр. Ф. Романи, 1831, Милан) В. Беллини.

Рассматривая либретто «Жизни за царя», мы не смогли обойти вниманием музыкальную трагедию XVIII века, представленную операми К.В. Глюка «Ифигения в Тавриде» {Iphigénie en Tauride, либр. Ф. дю Рулле, 1779, Париж) и «Альцеста» {Alceste, либр. Р. Кальцабиджи, 1767, Вена; либр. Ф. дю Руле по Р. Кальцабиджи, 1776, Париж), а также произведения, содержащие жанровые признаки «оперы спасения»: «Ричард Львиное Сердце» {Richard Coeur-de-lion, либр. M. Седена; 1784, Париж, 1804, С.Петербург) А. Гретри, «Водовоз, или Два дня» {Les deux journées, либр. Ж. Буйи, 1800, Париж) Л.Керубини, «Фиделио» {Fidelio, либр. Й. Зонлейтнера, 1805, Вена; либр. Г. Трейчке, 1814, Прага, 1805 / 1833, С.Петербург) Л. ван Бетховена, «Иван Сусанин» К. Кавоса (либр. А.Шаховского, 1815, С.-Петербург). Значительное место в нашем исследовании занимают либретто крупнейшего драматурга XVIII века П. Метастазио.

В число произведений, составивших контекст для «Руслана», вошли оперы разных эпох на волшебные, сказочные и фантастические сюжеты. Часть из них была известна Глинке, другие составляли основу для становления и развития жанра так называемой «волшебной оперы». Среди них - оперы Г.Ф.Генделя: «Ринальдо» {Rinaldo, либр. Дж. Росси, 1711,

Лондон), «Тесей» {Teseo, либр. Н. Хайма, 1713, Лондон), «Амадис» {Amadigi di Gaula, либр. Дж. Росси или Н. Хайма, 1715, Лондон), «Орландо» {Orlando, либр. Г. Браччиоли, 1733, Лондон) и «Алъцина» {Alcina, либр. А. Марки, 1735, Лондон); «Армида» {Armide, либр. Ф. Кино, 1777, Париж) К.В. Глюка; «Волшебная флейта» {Die Zauberflôte, либр. Э. Шиканедера, 1791, Вена)

В.А. Моцарта, романтические оперы: «Ундина» (Undine, либр. Ф. Фуке, 1816, Берлин) Э.Т.А. Гофмана, «Фауст» {Faust, либр. Й. Бернарда, 1816, Прага) JI. Шпора, «Волшебный стрелок» {Der Freischütz, либр. И. Кинда, 1821, Берлин), «Эврианта» {Euryanthe, либр. X. де Шези, 1823, Вена) и «Оберон, или Клятва короля эльфов» {Oberon, or The Elf King"s Oath, либр. Дж. Планше, 1826, Лондон) K.M. Вебера, «Вампир» {Der Vampyr, либр. В. Вольбрюка, 1828, Лейпциг) и «Ханс Хайлинг» {Hans Heiling, либр. Э. Девриента, 1832, Берлин) Г. Маршнера, «Роберт-дьявол» {Robert le Diable, либр. Э. Скриба, 1831, Париж) Дж. Мейербера; а также оперы соотечественников-предшественников Глинки: «Князь-невидимка, или Личарда-волшебник» (либр. Е. Лифанова, 1805, С.-Петербург) и «Илья-богатырь» (либр. И.Крылова, 1806, С.-Петербург) К. Кавоса, оперы А. Верстовского: «Пан Твардовский» (либр. М.Загоскина, 1828, Москва), «Вадим, или Пробуждение двенадцати спящих дев» (либр. С. Шевырева по балладе В.Жуковского, 1832, Москва) и «Аскольдова могила» (либр. М. Загоскина, 1835, Москва).

В сфере наших интересов также оказались произведения, не имеющие сюжетно-жанровых сходств с «Жизнью за царя» и «Русланом», однако обнаруживающие близость в области композиционной техники. Это - «Похищение аз сераля» {Die Entführung aus dem Serail, либр. К. Брецнера, переделка Г. Стефани-младшего, 1782, Вена) и «Свадьба Фигаро» {Le nozze di Figaro ossia la Folle giornata, либр. Л. да Понте, 1786, Вена) В.А.Моцарта, «Севилъский цирюльник» {II barbiere di Siviglia, либр. Ч. Стербини, 1816, Рим) Дж. Россини; «Любовный напиток» {L"elisir d"amore, либр. Ф. Романи, 1832, Милан) и «Лукреция Борджиа» {Lucrezia Borgia, либр. Ф. Романи, 1833, Милан) Г. Доницетти, «Сомнамбула» {La sonnambula, либр. Ф. Романи, 1831, Милан) В. Беллини.

Помимо опер, материал диссертации включает ряд сочинений Глинки в других жанрах, его «Записки» и «Заметки об инструментовке», документальные и мемуарные источники, а также широкий круг отечественной исследовательской и критической литературы XIX- XXI веков, который позволяет выявить ключевые проблемы в сопоставлении опер.

Степень изученности творчества Глинки очень высока. Практически ни один историк русской музыки не обошел вниманием «Жизнь за царя» и «Руслана». Начиная со времени их появления и вплоть до наших дней интерес к ним не угасает, что подтверждает, с одной стороны, их огромное художественное значение, а с другой - актуальность связанных с ними проблем для современной музыкальной культуры. Анализ некоторых важных тенденций в отечественной глинкиане - тех, которые непосредственно связаны с операми Глинки - составили предмет первой главы нашей работы. Ее заглавие «Оперы Глинки в зеркале отечественного музыкознания», в принципе, могло бы быть перефразировано как «Отечественное музыкознание в зеркале глинкинских опер». Несмотря на некоторую парадоксальность, такая постановка вопроса тоже возможна. Последовательное изучение книг, критических и научных статей, посвященных операм Глинки, показывает, что в них отразились все стадии в развитии отечественной музыковедческой науки: критические статьи В. Одоевского («Письма к любителю музыки», 1836); комплексный подход и целостное изучение музыкального произведения в статье А. Серова «Роль одного мотива в целой опере: "Жизнь за царя"» (1859)6; творческая библиография композитора на основе сохранившихся документов и материалов В. Стасова; аналитический подход в исследовании Г. Лароша «Глинка и его значение в истории музыки» (1867) ; фундаментальная монография на новой методологической основе Б. Асафьева (1942)8; монография О. Левашевой, обобщившая огромный объем накопленного

6Серов А. Опыты технической критики над музыкой М.И. Глинки. Роль одного мотива в целой опере «Иван Сусанин» // Избранные статьи. Т.2. М., 1957. С. 35-43.

7 Ларош Г. Глинка и его значение в истории музыки // Избранные статьи. Л., 1974. С. 33-156.

8 Асафьев Б. М.И. Глинка // Избранные труды. Т.1. М., 1952. материала отечественной глинкианы. (1987)9; новейшие текстологические изыскания Арановского10 и Е. Левашева и др.

С другой стороны, возникает вопрос: каким образом зарубежное музыковедение оценивает место- Глинки в истории оперы и шире - музыкальной культуры- в целом? Здесь мы сталкиваемся с совершенно противоположной ситуацией. Глинке в развитии европейской оперной культуры, отводится весьма скромная роль, и работ, посвященных творчеству автора «Жизни за, царя»- и «Руслана», немного. Так, например, в фундаментальном труде «Операи музыкальная драма в,19 веке» 3. Дёринга и

С. Хенце-Дёринг имя-Глинки упомянуто всего лишь на двух страницах. В первом случае - как автора русской «национальной оперы» в ряду других имен, во втором - в связи с целотоновым рядом в «Руслане» (впрочем, вторая. опера Глинки даже не названа)11.,Более содержательны работы-Д. Брауна и 1 ^

Р. Тарускина Однако оперное творчество-Глинки рассматривается, в них с позиции европейских заимствований^ и как исключительно локальное явление, имевшее значение для1 дальнейшего1 формирования русской национальной"композиторской школы.

НаV наш взгляд, такая i оценка некорректна"по-отношению к Глинке. I

Поэтому в диссертации мы стремились рассмотреть и аргументировать ряд положений; подчеркивающих особое значение «Жизни за царя» и «Руслана» в отечественной и - шире - европейской музыке. Они выносятся на.защиту: - оперы Глинки органично- вписываются не только в процесс развития- русского; но и западноевропейского музыкального, театра XVIII - первой"половины XIX веков; < параллели с западноевропейскими операми проявляются как в либретто (образы героев; сюжетные мотивы), так и в области

9 Левашева О. Михаил Иванович Глинка. М., 1987, 1988.

10 Арановский М. Петербургские рукописи «Руслана» // М.И. Глинка. К 200-летию со дня рождения: Материалы междунар. науч. конф. T.II. М., 2006. С. 114-120; Арановский М. Рукопись. Глинки «Первоначальный план оперы "Руслан и Людмила"». М., 2004.

11 Dohring S., Henze-Dohring S. Oper und Musikdrama im 19. Jahrhundert. Handbuch der musikalischen Gattungen. Bd. 13. Laaber-Verlag, 1997. S.4, 139.

12 Brown D. Glinka M. // The New Grove Dictionary of Music & Musicians. Vol.7. London, 1995. P. 434-447. Taruskin R. Glinka Mikhail Ivanovich // The New Grove Dictionary of Opera. Vol. 2. London, 1992. P. 446-450.

10 музыкальной драматургии, композиционной техники и музыкального языка (мелодика, полифония, формообразование, оркестровка);

Глинка не просто обобщает и заимствует различные технические, драматургические и композиционные приемы. Он осуществляет их творческую переработку на национальной основе, в ряде случаев предлагая уникальные решения, не имеющие аналогов ни в предшествующей русской, ни в западноевропейской опере. Методологическую основу диссертации составил утвердившийся в отечественной музыковедческой науке комплексный аналитический подход к жанру оперы (работы О. Емцовой, П. Луцкера, Е. Новоселовой, Е. Ручьевской, И. Сусидко). Значительная часть исследования посвящена различным аспектам музыкального языка и композиционной техники, поэтому особое значение отводится методам структурно-функционального (Асафьев, Л. Мазель, В. Цуккерман, В. Холопова, В. Бобровский, Т. Кюрегян) и полифонического анализа (В. Протопопов, В. Фраенов, Ю. Евдокимова, Л. Гервер). В изучении мелодики Глинки учитывался опыт Ручьевской и А. Хоффманн. Особо подчеркнем, что при выявлении параллелей глинкинских и западноевропейских опер не было цели найти принципиально новые подходы к рассмотрению музыкально-драматургических качеств «Жизни за царя» и «Руслана». Задача была, скорее, прямо противоположной - опереться на мнения и характеристики, существующие в отечественной и (редко) зарубежной науке, и сделать их точкой отсчета. Акцент сделан не на влияниях или заимствованиях, а на анализе того, как оперная поэтика и композиционная техника Глинки вписывается в общеевропейские тенденции. Иными словами, важнейшим из общенаучных методов стал для нас компаративный.

Значимым принципом в работе является изучение опер Глинки в историческом контексте, в тесной связи с произведениями предшественников и современников (работы Асафьева, Т. Ливановой,

Протопопова, Левашевой, А. Гозенпуда, Ю. Келдыша, М. Черкашиной, Л. Кириллиной и других авторов).

Практическое значение диссертации определено ее темой. Материалы исследования могут быть использованы в вузовских курсах истории зарубежной и русской музыки, анализа музыкальных произведений и полифонии, истории театра, составить основу дальнейших научных исследований, послужить источником информации в издательской практике.

Апробация работы. Диссертация неоднократно обсуждалась на отделе «Классическое искусство Запада» ФГНИУ Государственного института искусствознания. Ее положения нашли отражения в докладах научных конференций: «Методология современного театроведения-2008» (РАТИ-ГИТИС), Научной конференции в рамках Международной научно-практической конференции «III Серебряковские чтения» (Волгоградский муниципальный институт искусств им. П.А. Серебрякова, 2005), а также использовались в практической деятельности в Московском театре Новая Опера им. Е.В. Колобова.

Структура работы. Диссертация состоит из трех глав, Введения, Заключения, Библиографического списка и Приложения.

Первая глава посвящена анализу высказываний музыкальных критиков и исследователей оперного творчества Глинки, как отечественных, так и зарубежных. В ней формулируется круг проблем, сопровождавших «Жизнь за царя» и «Руслана» с момента премьерных спектаклей вплоть до наших дней, а также определяются направления нашего исследования, реализующиеся в последующих главах.

Вторая глава содержит обзор произведений-предшественников «Жизни за царя» и «Руслана», принадлежащих двум жанровым разновидностям - исторической и волшебной опере, а также анализ оперных либретто.

Третья глава рассматривает различные свойства композиционной техники Глинки в опере (драматургию и композиционные приемы, мелодику, полифонию, формы арий, оркестровку) в сопоставлении с европейскими образцами.

В работе используется ряд сокращений: Записки - Глинка М. Записки // Литературное наследие / Ред. В. Богданов-Березовский. Т.1. М., Л., 1952.

Глинка, 2006 - М.И. Глинка. К 200-летию со дня рождения: Материалы междунар. науч. конф. / Московская государственная консерватория им. П.И. Чайковского, Санкт-Петербургская государственная консерватория им. H.A. Римского-Корсакова. М., 2006.

Глинка, 2005 - О Глинке (К 200-летию со дня рождения) / Ред. М. Рахманова. М., 2005.

Левашева, Глинка - Левашева О. Михаил Иванович Глинка: в 2-х ч. М., 1987, 1988.

Похожие диссертационные работы по специальности «Музыкальное искусство», 17.00.02 шифр ВАК

  • От русской комической оперы к "раннему" водевилю: генезис, поэтика, взаимодействие жанров: середина XVIII в. - первая треть XIX в. 2009 год, доктор филологических наук Немировская, Ия Дмитриевна

  • Комические оперы Д. Чимарозы 1780-90-х гг.: поэтика жанра и стилистика 2004 год, кандидат искусствоведения Пермякова, Елена Ефимовна

  • Русская историческая опера XIX века: К проблеме типологии жанра 2000 год, кандидат искусствоведения Неясова, Ирина Юрьевна

  • Балетные сцены в казахской опере: к проблеме жанровых взаимодействий 2009 год, кандидат искусствоведения Бакаева, Ирина Алексеевна

  • Музыкально-театральная деятельность Екатерины II 2011 год, кандидат искусствоведения Семёнова, Юлия Сергеевна

Заключение диссертации по теме «Музыкальное искусство», Нагин, Роман Александрович

Заключение

Жизнь за царя» и «Руслан и Людмила» Глинки, бесспорно, принадлежат к ключевым для русской музыкальной культуры произведениям, открывшим новую эпоху в истории отечественной оперы и определившим пути ее развития. Эта оценка не вызывает сомнений, ее вряд ли можно и нужно оспаривать. Скорректировать, как нам кажется, нужно другое представление. В нашей музыкальной науке долгое время преобладало мнение о том, что Глинка в своем оперном творчестве обобщил, прежде всего, достижения отечественных композиторов, иными словами, создал национальную оперу на национальной основе. В таком контексте европейские аллюзии воспринимались как частные детали (причем не всегда позитивно оцениваемые).

Соотнесение опер Глинки с процессами в западноевропейском музыкальном театре XVIII - первой половины XIX веков позволяет сделать следующие выводы:

В произведениях Глинки отразились общеевропейские тенденции жанра большой романтической оперы; «Жизнь за царя и «Руслан» органично вписываются не только в процесс развития русского, но и западноевропейского музыкального театра XVIII -первой половины XIX веков;

В «Жизни за царя» обобщаются традиции западноевропейской либреттистики, начиная с драм Метастазио и заканчивая современными Глинке историко-патриотическими Grand opéra. Герои и образы «Руслана» во многом подобны персонажам сказочных зингшпилей и немецких романтических опер, вписываясь в историю жанра волшебной оперы;

Глинкинская композиционная техника, по сути, имеет западноевропейские истоки: многие музыкально-драматургические и композиционные приемы, представленные в

Жизни за царя» и «Руслане», были опробованы в западноевропейской опере до Глинки - мелодический стиль композитора близок итальянскому бельканто, полифония и оркестровка связаны с немецкой традицией, структура арий и трактовка хора соответствует современным Глинке тенденциям формообразования в опере;

Опираясь на опыт европейцев и учитывая попытки его ассимиляции в произведениях своих предшественников Кавоса и Верстовского, Глинка в ряде принципиальных моментов создает уникальные решения. Они связаны как с образно-содержательной сферой (Иван Сусанин - первый на оперной сцене крестьянин, чья доблесть сравнима с доблестью трагедийных героев римской истории), так и с композиционными приемами: усиление диалогичности героя-солиста и хора, использование его колористических возможностей, контрастное противопоставление хоровых групп; интродукция «Жизни за царя» (заставляющая вспомнить об ораториальной традиции XVIII века) уникальна по размаху и сложности, аналогов ей нет в оперном жанре; традиция итальянского бельканто впервые послужила своеобразной «школой» для национального оперного стиля, позволив русской песенной основе «вписаться» в большие оперные формы;

Безусловным новаторским достижением Глинки стала музыкальная драматургия его опер - «Жизни за царя», основанная на принципах симфонического развития, и «Руслана», эпическое повествование которого складывается в чередование больших контрастных картин.

Все перечисленные качества глинкинских опер свидетельствует о том, что «Жизнь за царя» и «Руслан» не были произведениями только национально-характерными. Многое в операх Глинки было сделано впервые не только для России, но и в европейском масштабе.

В завершении отметим еще одну важную особенность, позволяющую вписать Глинку в контекст европейской музыкальной культуры. В истории музыки XIX век стал периодом становления национальных школ в Европе. Испытав воздействие итальянской оперы, которая сохраняла свое господство вплоть до конца XVIII века, музыкальное искусство разных стран находилось в процессе поиска национальной идентичности. Одним из проявлений этого процесса стали попытки создания национальной оперы (Россини и Беллини - в Италии, Вебер - в Германии, Мейербер - во Франции).

Аналогичные процессы происходили и в России (об опытах Кавоса и Верстовского уже было сказано). Созданные Глинкой оперы являются порождением своей эпохи - эпохи возрастающего русского национализма. Он проявлялся по-разному. В 1830-1350 гг. в России существовали различные идейные течения, в числе которых - сформулированная министром народного просвещения С. Уваровым при Николае I теория официальной народности («православие, самодержавие, народность»), направленная на формирование верноподданнических взглядов и укрепление самодержавия. Замысел и начало работы над «Жизнью за царя» удивительным образом совпадает по времени с утверждением в 1834 г. этой концепции. Такое «совпадение» во многом способствовало успеху первой оперы Глинки1. Вероятно, не случаен также и выбор Глинкой сюжета, в котором участвуют поляки. В 1831 г. Николаем I было жестоко подавлено восстание в Польше.

Параллельно с идеологией официальной народности развивались движения славянофилов и западников. Поэтому интерес к народному быту, воссоздание в «Руслане» картин языческой Киевской Руси, обращение к фольклорным истокам и традициям церковного пения в сочетании с

1 Английский историк Норман Дэвис считает «Жизнь за царя» Глинки политической оперой, сценическая жизнь которой во многом обусловлена идеями русского национализма и их пропагандой. Девис Н. История Европы М., 2007. С. 738. использованием «новейших европейских достижений» в области композиционных приемов и техники вполне соответствуют тенденциям времени.

Все это, по-видимому, должно изменить оценку и опер, и творчества Глинки в целом в контексте западноевропейского музыкального театра. Конечно, вряд ли можно говорить о том, что Глинка оказал какое-либо реальное воздействие на его развитие. Однако считать «Жизнь за царя» и «Руслана» периферией европейских процессов также невозможно. С именем Глинки русская опера достигла такого уровня, который позволяет ей войти в мировую музыкальную культуру, однако до сих пор этого в полной мере не произошло. Может быть, не в последнюю очередь потому, что «нерусские» черты опер Глинки для европейца гораздо более ощутимы, чем для русского слушателя, а национальная специфика - непонятна, заслонена более характеристическим музыкальным языком «Бориса Годунова» Мусоргского или «Весны священной» Стравинского.

Список литературы диссертационного исследования кандидат искусствоведения Нагин, Роман Александрович, 2011 год

1. Аверинцев С. Архетипы // Мифы народов мира: Энциклопедия: в 2-х тт. / Ред. С. Токарев. T.l. М., 2000.

2. Антипова Н. Фантастическое в немецкой романтической опере: Дисс. канд. искусствоведения. М., 2007.

3. Арановский М. Слышать Глинку // Музыкальная академия. 2004, №2. С. 1-6.

4. Арановский М. Рукопись Глинки «Первоначальный план оперы "Руслан и Людмила"». М., 2004.

5. Асафьев Б. М.И. Глинка // Избранные труды. Т. 1. М., 1952. С. 58-283.

6. Асафьев Б. М.И. Глинка. Л., 1978.

7. Асафьев Б. Об опере: Избранные статьи / Сост. Л. Павлова-Арбенина. Л., 1985.

8. Асафьев Б. Слух глинки // Избранные труды. T.l. М., 1952. С. 289-330.

9. Асафьев Б. Утренняя заря русской оперы («Иван Сусанин Глинки») // Избранные труды. T.l. М., 1952. С.213-223.

10. Базунов С. Михаил Глинка // Биографичекая библиотека Ф. Павленкова. Челябинск, 1998.

11. Бархатова С. Романтическая музыкальная драма bel canto // Музыкальная академия. 2003, №1. С. 111-117.

12. Бахтин М. Эпос и роман. СПб., 2000.

13. Баяхунова Л. Особенности восприятия Глинкой французской и испанской культур // О Глинке (к 200-летию со дня рождения) / Ред. М. Рахманова. М., 2005. С. 229-235.

14. Бекетова Н. Концепция Преображения в русской музыке // Музыкальная культура христианского мира. Ростов-на-Дону, 2001. С. 104-132.

15. Белза И. «Итальянские пьесы» Глинки // Советская музыка. 1954, №6. С. 95-96.

16. Берков В. Из истории создания «Руслана и Людмилы» (первоначальный план оперы) // М. Глинка: Сборник материалов и статей / Ред.

17. Т. Ливанова. М., 1950. С. 265-287.

18. Бобровский В. Симфоническая опера // Статьи, исследования / Ред. Е. Скурко, Е. Чигарева. М., 1990. С. 255-261.

19. Бронфин Е. Беллини В. // Музыкальная энциклопедия / Ред. Ю. Келдыш. Т.1.М., 1973. С. 382-384.

20. Бронфин Е. Россини Дж. // Музыкальная энциклопедия / Ред. Ю. Келдыш. Т.4. М., 1978. С. 715-722.

21. Валькова В. «Солнце русской музыки» как миф национальной культуры // О Глинке (К 200-летию со дня рождения) / Ред. М. Рахманова. М., 2005. С. 288-295.

22. Васильев Ю. «Руслан и Людмила»: еще раз о культурно-историческом контексте // О Глинке (К 200-летию со дня рождения) / Ред.

23. М. Рахманова. М., 2005. С. 119-143.

24. Васильева Е. Глинка в Петербурге // Музыкальная академия. 2004, №3. С. 180.

25. Вигель Ф. Письмо к кн. В. Одоевскому по поводу его статьи «Жизнь за царя» М. Глинки // Рус. муз. газ. 1901. №47. С. 1176-1178.

26. Вызго-Иванова И. Опера М.И. Глинки «Руслан и Людмила». СПб., 2004.

27. Галкина А. Гретри А. // Музыкальная энциклопедия / Ред. Ю. Келдыш. Т.2. М., 1974. С.47-50.

28. Галкина А. Мейербер Дж. // Музыкальная энциклопедия / Ред. Ю. Келдыш. Т.З. М., 1976. С. 493-497.

29. Ганзбург Г. Россини и Глинка // Проблеми взаемодп мистецтва, педагопки татеорп i практики освгги. Кшв, 2002. С. 85-93.

30. Гарсиа М. (сын) Школа пения. (Traite complet de l"art du chant) / Пер.1. B. Багадуров. M., 1956,

31. Гаспаров Б. Пять опер и симфония: Слово и музыка в русской литературе. М., 2009.

32. Гауб А. Глинка в советской идеологии и культурной политике до и после 1937 года // О Глинке (К 200-летию со дня рождения) / Ред. М. Рахманова. М., 2005. С. 327-369.

33. Гервер J1. Полифонические этюды. Еще раз об «узах законного брака» между западной полифонической традицией и "условиями нашей музыки" //Музыкальная академия. 2002. №1. С. 127-131.

34. Глинка М. Литературное наследие: в 2-х тт. / Ред. В. Богданов-Березовский. М., Л., 1952.

35. Глинка М. Литературные произведения и переписка: в 3-х тт. М., 1973,1977.

36. Гозенпуд А. Русский оперный театр XIX века. Л., 1969.

37. Гретри А. Мемуары или Очерки о музыке / Пер. П. Грачева. М., 1939.

38. Грищенко С. Доницетти Г. // Музыкальная энциклопедия / Ред. Ю. Келдыш. Т.2. М., 1974. С. 290-292.

39. Гуревич Е. Глинкинские портреты // Музыкальная академия. 2004. №3.1. C. 174-180.

40. Давыдова М. Джакомо Мейербер // Биографичекая библиотека Ф. Павленкова. Челябинск, 1998.

41. Дербенева А. «Руслан и Людмила» Глинки. Проблема сценической интерпретации // Музыкальная Академия. 2000. №1. С. 104-115.

42. Драч И. О феномене «иллюзорного симфонизма» // Музыкальная академия. 2004. №2. С. 13-15.

43. Друскин М. Драматургия Глинки // Советская музыка. 1954. №6. С. 5056.

44. Девис Н. История Европы / Пер. Т. Менская. М., 2007.

45. Емцова О. Венецианская опера 1640-70-х гг.: поэтика жанра: Дисс. канд. искусствоведения. М., 2005.

46. Емцова О. Опера в Венеции XVII века. М., 2005.

47. Ефимовская Е. «Варварские стихи» или «одушевленное слово»: еще раз о либретто «Жизни за царя» // Музыкальная академия. 2004. №2. С. 6- 10.

48. Жигачева JI. Тональная драматургия глинкинских крупных форм // Музыкальная академия. 2004. №2. С. 15-18.

49. Загурский Б. М.И. Глинка. Л., 1948.

50. Золотницкая Л. Постановки опер Россини в Петербурге и Москве в XIX - нач. XX века // Джоаккино Россини: современные аспекты исследования творческого наследия / Ред. М. Черкашина. Киев, 1993. С. 67-73.

51. История русской музыки / Ред. А. Кандинский, Е. Сорокина. Вып. 1. М., 1999.

52. История русской музыки / Ред. Ю. Келдыш. Т.3-5. М., 1985, 1986, 1988.

53. Калошина Г. Оперное творчество Глинки и западноевропейский музыкальный театр первой половины XIX века // Южно-российский музыкальный альманах. Ростов-на-Дону, 2004. С. 39-45.

54. Канн-Новикова Е. М.И. Глинка. Новые материалы и документы. М., 1950.

55. Келдыш Ю. Кавос К. // Музыкальная энциклопедия / Ред. Ю. Келдыш. Т.2. М., 1974. С. 628-629.

56. Келдыш Ю. Русская музыка XVIII века. М., 1965.

57. Кенигсберг А. Вебер К. // Музыкальная энциклопедия / Ред. Ю. Келдыш. Т.1.М., 1973. С. 690-693.

58. Кириллина Л. Реформаторские оперы Глюка. М., 2006.

59. Кириллина Л. Орфизм и опера // Музыкальная академия. 1992. №4. С. 83-94.59.60,61.62,63

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.

Пьянова Яна

класс 6 специализации «Теория музыки», МАОУДО «Детская школа искусств № 46»,
РФ, г. Кемерово

Заиграева Валентина Афанасьевна

научный руководитель, преподаватель теоретических дисциплин МАОУДО «Детская школа искусств № 46»,
РФ, г. Кемерово

Введение

Михаила Ивановича Глинку часто называют «Пушкиным русской музыки». Подобно тому, как Пушкин открыл своим творчеством классическую эпоху русской литературы, Глинка стал основоположником русской классической музыки. Как и Пушкин, он подытожил лучшие достижения своих предшественников и в то же время поднялся на новую, гораздо более высокую ступень, показал русскую жизнь во всех её проявлениях. С этого времени русская музыка прочно заняла одно из ведущих мест в мировой музыкальной культуре. Близок Глинка Пушкину и светлым, гармоничным восприятием мира. Своей музыкой он говорит о том, как красив человек, сколько возвышенного в лучших порывах его души – в героизме, преданности отчизне, самоотверженности, дружбе, любви. Эта музыка воспевает жизнь, утверждает неизбежность победы разума, добра и справедливости, и эпиграфом к ней можно было бы поставить знаменитые пушкинские строки: «Да здравствует солнце, да скроется тьма!»

Глинка серьезно относился к профессиональной стороне. Цельность, стройность формы; ясность, точность музыкального языка; продуманность малейших деталей, равновесие чувства и разума. Глинка – самый классический, строгий и честный, среди всех композиторов XIX века.

В своем творчестве Глинка обращался к различным музыкальным жанрам – опере, романсу, симфоническим произведениям, камерным ансамблям, фортепианным пьесам и другим сочинениям. Его музыкальный язык, впитав в себя своеобразные черты русской народной песни и итальянского бельканто, венской классической школы и романтического искусства, стал основой национального стиля русской классической музыки.

Стиль Михаила Ивановича Глинки

1. Мелодика характеризуется ярко-выраженной распевностью. Она обладает особой плавностью, сцепленностью, берущая своё начало в русских народных песнях

3. Ярким признаком национального стиля служит у композитора техника интервального и мелодического развития, связанная с принципом вариантности

4. Своеобразный подход Глинки к музыкальной форме в крупных размерах: в методах симфонического развития он впервые мастерски осуществил, характерную для русской классической школы, синтез сонатности и вариационности, пронизывая сонатную форму вариационным развитием.

Основоположник русской классической школы

Русская музыкальная классика родилась именно в произведениях Глинки: операх, романсах, симфонических произведениях. Эпоха Глинки в русской музыке приходиться на дворянский период освободительного движения в России. Свою историческую роль зачинателя нового классического периода русской музыки Глинка выполнил, прежде всего, как художник, впитывающий передовые идеи декабристской эпохи. «Создаёт музыку народ, а мы, художники, только её аранжируем» – слова Глинки об идеи народности в его творчестве.

Широкое распространение русской музыки на мировом уровне началось именно с творчества Глинки: заграничные поездки, знакомства с музыкантами других стран.

В 1844 году в Париже с успехом прошли концерты Глинки. С патриотической гордостью Глинка писал о них: «Я первый русский композитор, который познакомил парижскую публику со своим именем и своими произведениями, написанными в России и для России».

Рисунок 1. М.И. Глинка

Творчество Глинки обозначило новый, а именно – классический этап развития русской музыкальной культуры. Композитор сумел сочетать лучшие достижения европейской музыки с национальными традициями отечественной музыкальной культуры. Однако его творчество не принадлежало ни к классицизму, не к романтизму, а лишь заимствовало некие черты. В 30-е годы музыка Глинки еще не обладала широкой популярностью, но вскоре её поняли и оценили по достоинству. Основу авторского стиля Глинки составляют:

· С одной стороны, сочетание романтических музыкально-языковых выразительных средств и классических форм;

· С другой, основой его творчества выступает мелодия как носитель обобщенного смыслообраза.

Путем настойчивых исканий Глинка пришел к созданию национального стиля и языка классической музыки, явившихся фундаментом её будущего развития.

Творческие принципы Глинки

· впервые представляет народ многогранно, не только с комической стороны, как в XVIII веке (народ в «Иван Сусанин»)

· объединение общего и частного начал в образной сфере (воплащает общую идею в конкретных образах)

· обращение к истокам народного творчества (былина «Руслан и Людмила»)

· использование цитат («Камаринская», «Иван Сусанин», «Вниз по матушке, по Волге…»)

· сочинение в народном стиле («Разгуляемся»)

· ладовая основа русских народных песен (хор гребцов из «Ивана Сусанин»)

· плагальность

· использование обрядовых сцен (свадебные сцены из опер)

· аккапельная подача музыки («Родина моя»)

· вариантный метод развития мелодики (от русской народной песни)

Основным творческим принципом Глинки было дать возможность последующим поколениям русских композиторов равняться на его творчество, обогатившее национальный музыкальный стиль новым содержанием и новыми выразительными средствами.

Словами П.И. Чайковского о «Камаринской» М.И. Глинки можно выразить значение творчества композитора в целом: «Русских симфонических сочинений написано много; можно сказать, что имеется настоящая русская симфоническая школа. И что же? Вся она в «Камаринской», подобно тому, как весь дуб в желуде»

Типы симфонизма Глинки

Симфонические произведения Глинки немногочисленны. Почти все они в жанре одночастных увертюр или фантазий. Историческая роль этих произведений очень значительна. В «Камаринской», «Вальс-фантазии» и испанских увертюрах – оригинальны новые принципы симфонического развития, которые и послужили основой для развития симфонизма. По художественному значению они могут стоять с монументальными симфониями последователей Глинки в одном ряду.

Симфоническое творчество Глинки составляет сравнительно небольшую по объему, но исключительно ценную и важную по значению часть его наследия. Наибольший интерес его симфонических произведений представляют «Камаринская», испанские увертюры и «Вальс-фантазия», а также симфонические номера из музыки к трагедии «Князь Холмский»

Музыка Глинки обозначила следущие пути русского симфонизма:

· Национально-жанровый

· Лирико-эпический

· Драматический

· Лирико-психологический

В этой связи особо стоит отметить «Вальс-фантазию». Жанр вальса оказывается у Глинки не просто танцем, а – психологической зарисовкой, выражающий внутренний мир.

Рисунок 2. «Вальс-фантазия»

Драматический симфонизм в зарубежной музыке традиционно связан с именем Л. Бетховена, а в русской музыке наиболее яркое развитие он получает в творчестве П.И. Чайковского.

Оркестровое письмо Глинки

Высокими достоинствами отличается оркестровка Глинки, основанная на тщательно разработанных и глубоко продуманных принципах.

Важное место в творчестве Глинки занимают пьесы для симфонического оркестра. Глинка с детских лет любил оркестр, предпочитая оркестровую музыку всякой другой. Оркестровое письмо Глинки, сочетающее прозрачность и внушительность звучания, обладает яркой образностью, блеском и богатсвом красок. Мастер оркестрового колорита – он сделал ценнейший вклад в мировую симфоническую музыку. Мастерское владение оркестром разносторонне выявилось в сценической музыке. Например, в увертюре к опере «Руслан и Людмила» и в его симфонических пьесах. Так, «Вальс-фантазия» для оркестра – первый классический образец русского симфонического вальса; «Испанские увертюры» – «Арагонская охота» и «Ночь в Мадриде» – положили начало разработке испанского музыкального фольклора в мировой симфонической музыки. В скерцо для оркестра «Камаринская» синтезированы богатство русской народной музыки и высочайшие достижения профессионального мастерства.

Специфика письма Глинки – глубокая оригинальность. Он расширил возможности медной группы, особые колористические нюансы создаются путем применения дополнительных инструментов (арфы, фортепиано, колокольчика) и богатейшей группы ударных.

Рисунок 3. Увертюра к опере «Руслан и Людмила»

Романсы в творчестве Глинки

На протяжении всего своего творческого пути Глинка обращался к романсам. Это был в своём роде дневник, в котором композитор описывал личные переживания, томления разлуки, ревность, грусть, разочарование и восторг.

Глинка оставил после себя свыше 70-ти романсов, в которых он описывал не только любовные переживания, но и портреты различных лиц, пейзажи, сцены жизни и картины далеких времен. В романсах присутствовали не только интимные лирические чувства, но и те, которые являются общезначимыми и понятными для всех.

Романсы Глинки разделены на ранний и зрелый период творчества, охватывающие вообщем 32 года, от первого романса до последнего.

Романсы Глинки не всегда мелодичны, иногда они содержат речетативные и изобразительные интонации. Фортепианная партия в зрелых романсах – рисует фон действия, дает характеристику основных образов. В вокальных партиях Глинка полностью открывает возможности голоса и полное овладение им.

Романс – как музыка сердца и исполняться он должен изнутри, в полной гармонии с собой и окружающим миром.

Богатства жанров глинковских романсов не может не поражать: эллегия, серенада, также в форме бытовых танцов – вальса, мазурки и польки.

По форме Романсы также различны: и простая куплетная, и трехчастная, и рондо, и сложная, так называемая сквозная форма.

Глинка писал романсф на стихи более 20-ти поэтов, сохраняя единство своего стиля. Более всего обществу запомнились романсы Глинки на стихи А. С. Пушкина. Так точно передать глубину мысли, светлое настроение и ясность – не удавалось еще никому и не удасться еще долгие годы!

Заключение

Михаил Иванович Глинка сыграл особую роль в истории русской культуры:

· в его творчестве завершился процесс формирования национальной композиторской школы;

· русская музыка была замечена и оценена не только в России, но и за её пределами

· именно Глинка придал общезначимое содержание идее русского национального самовыражения.

Глинка предстает перед нами не только великим мастером, владеющим всеми тайнами композиторского мастерства, но прежде всего великим психологом, знатоком человеческой души, умеющим проникнуть в её сокровенные уголки и поведать о них миру.

Неисчерпаемость глинкинских традиций тем сильнее, чем больше отдаляет нас время от благородной личности великого русского художника, от его творческого подвига, его исканий. Еще ждут своих новых прочтений гениальные оперы Глинки; еще ждет оперная сцена новых, прекрасных певцов глинкинской школы; еще предстоит большое будущее в развитии заложенной им камерной вокальной традиции – источника высокого и чистого артистизма. Давно ушедшее в область классики, искусство Глинки всегда современно. Оно живет для нас, как источник вечного обновления. Гармонично слились в нем, правда и красота, трезвая мудрость и смелость творческих дерзаний. И если суждено было Глинке открыть «новый период в истории музыки», то этот период и ныне далек от своего завершения.

Список литературы:

  1. Глинка М.И. К 100-летию со дня смерти / под ред. Е.М. Гордеевой. – М., 1958.
  2. Глинка М.И. Исследования и материалы / под ред. А.В. Оссовского. – Л.-М., 1950.
  3. Глинка М.И. Сборник материалов и статей / под ред. Т.Н. Ливановой. – М.-Л., 1950.
  4. Левашёва О. М.И. Глинка / О. Левашёва. – М., 1987, 1988.
  5. Ливанова Т. М.И. Глинка / Т. Ливанова, В. Протопопов. – М., 1988.
  6. Памяти Глинки. Исследования и материалы. – М., 1958.
  7. Серов А.Н. Статьи о Глинке / А.Н. Серов // Избранные статьи: в 2 т. / А.Н. Серов. – М.-Л., 1950 – 1957.
  8. Стасов В. М.И. Глинка / В. Стасов // Избр. соч.: в 3 т. / В. Стасов. – М., 1952. – Т. 1. – М., 1952.
  • Специальность ВАК РФ17.00.02
  • Количество страниц 203

Глава 1. Русский музыкальный театр последней трети XVIII - первой половины XIX веков в его связях с духовным сознанием эпохи.

1.1. Национальная идея как стержень развития русской художественной культуры эпохи.

1.2. О преемственности русской культуры первой трети XIX века духовным исканиям «екатерининского времени».

1.4. Духовный облик М. И. Глинки в контексте времени.

Глава 2. Жанрово-стилевые истоки оперного творчества Глинки.

2.1. О соотношении западных и национальных традиций в оперной поэтике Глинки.

2.2. Художественная концепция оперы «Жизни за царя» в ее связях с жанро-во-стилевыми моделями русского музыкального театра XVIII - первой трети XIX веков и хоровой культурой «эпохи 1812 года».

2.3. Жанрово-стилевая концепция оперы «Руслан и Людмила» и традиции русского музыкального театра XVIII - первой трети XIX веков.

Глава 3. Литургийность как жанрово-стилевой компонент оперной поэтики Глинки.

3.1. Преломление литургического компонента в музыкальной драматургии "Жизни за царя".

3.1.1. Литургийность в оперной поэтике: к проблеме соотношения культовых и светских традиций.

3.1.2. Формирование и развитие «комплекса ектении».

3.1.3. «Роль одного мотива в целой опере»: к проблеме мелодико-интона-ционнной специфики стиля оперы.

3.2. Воздействие литургийности на художественную концепцию оперы «Руслан и Людмила».

3.2.1. Преломление литургического компонента в идейно-образном содержании оперы.

3.2.2. Становление «темы волшебного перстня» Финна как одного из стержней драматургии русской сферы оперы.

Рекомендованный список диссертаций по специальности «Музыкальное искусство», 17.00.02 шифр ВАК

  • Оперное творчество М.И. Глинки в контексте западноевропейского музыкального театра XVIII - первой половины XIX веков 2011 год, кандидат искусствоведения Нагин, Роман Александрович

  • Русская опера XIX - начала XXI веков: проблемы жанра, драматургии, композиции 2011 год, доктор искусствоведения Комарницкая, Ольга Виссарионовна

  • Обрядово-мифологическая семантика оперы М. И. Глинки "Руслан и Людмила" и ее сценические трансформации 2000 год, кандидат искусствоведения Дербенева, Александра Анатольевна

  • Русская историческая опера XIX века: К проблеме типологии жанра 2000 год, кандидат искусствоведения Неясова, Ирина Юрьевна

  • Взаимодействие светской и религиозной традиций в творчестве русских композиторов XIX - начала XX века 2007 год, кандидат искусствоведения Лобзакова, Елена Эдуардовна

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Оперная поэтика Глинки в контексте национальных культурных традиций»

В истории любой национальной культуры, включенной в мировое художественное пространство, существует некая сокровищница высочайших образцов искусства, созданных гением народа на протяжении многовековой истории. Отмеченные художественным совершенством, они по праву представительствуют «от ее лица», будучи отражением специфического для нее типа ментальности и подлинным средоточием духовных ценностей нации.

К знаковым для отечественной музыки произведениям, претворяющим целый ряд национальных художественных традиций, справедливым будет отнести оперы М. И. Глинки «Жизнь за царя» и «Руслан и Людмила», открывшие новую - классическую эпоху в музыкальном искусстве России XIX века.

Творчество основоположника русской музыки в целом и его оперы, в частности, составившие фундамент наследия Глинки и отечественной оперной классики, достойно представлены в многотомном собрании научных трудов, созданных исследователями на протяжении более чем полутора столетий. Раздел отечественной глинкианы, посвященный первым классическим русским операм, отличается масштабностью и многоаспектностью исследовательских подходов. Круг исследователей, на том или ином уровне обращавшихся к творчеству Глинки, представляется весьма обширным.

По нашему мнению, отечественная глинкиана в своем развитии отражает три стадии концептуального подхода к оперному творчеству композитора. Каждая из них соответствует идеологическим установкам крупных исторических периодов, характеризующих историю отечественной культуры в целом и музыкознания, в частности: дореволюционного, советского и так называемого постсоветского. (Имеются ввиду конец 1980-х - 1990-е годы). В соответствии с данной констатацией, своеобразие логического движения исследовательской мысли заключается в очевидном нарушении прямой преемственности 5 позиций авторов, представляющих различные этапы социокультурного развития России. Не будет преувеличением отметить, что различия в прочтении идейно-образной концепции первых двух классических русских опер, в большинстве случаев нарушающие оригинальность авторского замысла и подлинность художественного текста произведений, чаще всего было продиктованы внешними факторами. Главенствующим среди них следует считать следование музыкальных критиков и ученых - музыковедов XIX - XX столетий различным идеологическим константам, в отдельные исторические периоды закрепляемым диктатом официального курса культурной политики государства.

Основоположниками отечественной глинкианы, заложившими фундамент исследовательских традиций, стали музыкальные критики XIX века -Н. Мельгунов, Я. Неверов и В. Одоевский.

Мысль Н. Мельгунова (в статье 1836 года) об открытии в «Жизни за царя» «системы русской мелодии и гармонии, почерпнутой в самой народной музыке» , стала по сути девизом в развитии отечественной глинкианы XIX и, в значительной мере, XX веков.

Прозорливость суждений Я. Неверова в определении «Жизни за царя» как «картины» , (а не драмы), роли в ней либретто («поэмы») , о создании Глинкой «.русской музыки в возвышенном роде.» и особенного рода речитативе, наполненном интонацией «русского говора» , во многом определила основные направления музыкознания в дальнейшем изучении оперного творчества композитора.

В посвященных операм Глинки статьях В. Одоевского, выдающегося русского мыслителя первой половины XIX столетия, появился целый ряд дефиниций, отразивший грандиозный масштаб вклада композитора в историю русского музыкального театра: о том, что с «Жизнью за царя» начинается «.новый период: период русской музыки» , о народном напеве, который композитор возвысил в «Жизни за царя» «до трагедии» , о 6 славянском» характере «Руслана», о том, что вторая опера Глинки

- «.наша сказка, легенда.в музыкальном мире» . Одоевскому принадлежат и первые попытки определения жанровой позиции опер Глинки

- «Жизни за царя» как трагедии, «Руслана и Людмилы», наряду с О. Сен-ковским1, - как национальной сказочной оперы.

Свой взнос в отечественную глинкиану внесли и выдающиеся литераторы - современники композитора, выразившие свою позицию в осознании исторической роли опер Глинки и их значимости в национальной культуре: отчасти А. Пушкин2, Н. Гоголь3, А. Хомяков4, С. и И. Аксаковы5, П. Мельников

Печерский6.

Вследствие значительных изменений в идеологической парадигме, наступивших в 1860 - 1870-е годы, опираясь на принципы теории «критического реализма», демократически настроенная музыкальная критика второй половины XIX века в лице А. Серова, Г. Лароша и В. Стасова акцентировала в концепции опер Глинки принципы народности и патриотизма. При этом в их прочтении проявлялся также личностный фактор, преломленный в противоречивости и необъективности суждений. Так, печальную известность приобрели высказывания В. Стасова, направленные против авторской концепции «Жизни за царя» в виду ее промонархических установок, или, к примеру, мнение Серова об ошибке Глинки «.писать музыку на бесплодный сюжет.»

В статье «Музыкальные новости» (1842) Сенковский определяет «Руслана» как «русско-сказочную оперу» , разграничивая определения сказочная и волшебная.

2Экспромт на премьеру «Жизни за царя» .

3 Статья «Петербургские записки 1836 года» (цит. по .

4Статья «Опера Глинки «Жизнь за царя» (1844).

5В переписке 1840-х годов .

6В публицистике и романе «В лесах» .

7 Письмо М. Балакиреву (от 21 марта 1861 года) о воплощении «.посредством гениальной музыки на вечные времена русским героем подлого холопа Сусанина.» (цит. по ). 7 цит. по ).

Целую эпоху в отечественной глинкиане XX века составили научные труды Б. Асафьева, одного из основоположников советской музыковедческой школы. Дополняя тезисы своих предшественников о национальной самобытности и народности стиля Глинки, ученый выделил наиболее существенные аспекты творческого метода композитора: его способность к органичному синтезу интонационных словарей эпохи, тяготение к идее симфонизации, в чем отражены связи с теорией А. Серова, опору на мелос крестьянской песен-ности как интонационный фундамент музыкального стиля композитора. Прозорливость была проявлена Асафьевым и в плане затрагивания (к сожалению, без проработки) интересующего нас аспекта связей оперного творчества Глинки с духовным сознанием эпохи и ее общественной мыслью, в чем видится некое предварение одного из направлений современной глинкианы. В частности, ученый подчеркнул значение упомянутой выше статьи А. Хомякова о «Жизни за царя», выделяя ее определение философом - славянофилом как «.произведения мысли человеческой, вплотную с другими областями идейной жизни выясняющей существенные вопросы русской народности, быта и государственности» .

В советской глинкиане нами выделено удивляющее своей смелостью, прозорливостью, а также блестящим владением принципом историзма исследование А. Оссовского (1950). Наряду с опорой ученого на подлинный текст первой оперы Глинки (с либретто Розена), подчеркнем новизну концептуального подхода к драматургии оперы: в ее «художественно-философском»8 замысле, наряду с Асафьевым, он акцентирует проблему русской государствен

8 Оссовский А. Драматургия оперы М. И. Глинки «Иван Сусанин» / Избранные статьи, воспоминания. JI.: 1961, с. 213. 8 ности. Практически первым в отечественном музыкознании, Оссовский задается вопросом о мировоззренческих ориентирах композитора.

Углубляя основные положения асафьевского раздела глинкианы, фундаментальные труды были созданы О. Левашевой, Т. Ливановой, В. Протопоповым, Б. Ярустовским, объединившими в своих исследованиях оперного творчества композитора широту исторического подхода и точность аналитических методов. Оперный театр Глинки достойно представлен также в исследованиях А. Гозенпуда и Ю. Келдыша, затронут в массе разнообразных по жанру и тематике работ целого ряда авторов. Среди них нами выделена статья И. Охаловой, посвященная проблемам оперного симфонизма Глинки, развивающая методологию анализа Б. Асафьева и В. Протопопова, а также исследование М. Черкашиной, интересное рассмотрением концепции «Ивана Сусанина» в контексте русской художественной культуры первой половины XIX века.

В то же время, находясь на определенной временной дистанции от минувшей эпохи, ее идеологических норм и ценностей, следует признать факт тяготения музыкально-исторической науки советского периода к «охранительной» позиции по отношению к значительному ряду произведений русской классики. Необходимость следования постулатам официальной доктрины часто вносила весьма существенную «корректировку» в концепцию произведений, не совпадавших по своему содержанию соответствующим идеологическим константам. Так, в связи с концепционным "несовпадением" эпохе, опера Глинки «Жизнь за царя» в 1939 году, в сущности, была «переинтонирована» поэтом С. Городецким на новый идеологический «лад», поэтому дальнейшее ее изучение основывалось на тексте, отражающем разрушение авторского художественного замысла.

Качественно новый этап глинкианы открывает прозорливая статья В. Васиной-Гроссман (1983), посвященная идее возрождения подлинного 9 либретто оперы «Жизнь за царя» М. Глинки - Е. Розена . Ее продолжением следует считать ряд статей и научных материалов петербургских и московских авторов, появившихся в музыкальной периодике 1980 - 1990-х годов. По материалам научной конференции, состоявшейся в Ленинградской консерватории и приуроченной к 150-летию первой постановки «Жизни за царя», появляются публикации Н. Угрюмова , С. Фролова , направленные против «лже-Сусанина». Значительным представляется вклад Е. Леваше-ва и Т. Чередниченко, подготовивших восстановлением авторской версии «Жизни за царя» ее постановку в Большом театре (с 1989 года). В 1990 - начале 2000-х годов публикуются статьи и исследования А. Дербеневой , Г. Савоскиной , Т. Чередниченко , Т. Щербаковой , отражающие значительную новизну научного подхода к оперному творчеству Глинки. При всех различиях, присущих авторской позиции исследователей и их аналитическому почерку, общей чертой современного раздела глинкианы следует считать, как нам представляется, снятие идеологической «пелены» с произведений музыкального искусства и, в частности, с глинкинских оперных шедевров. Ломка десятилетиями устоявшихся догматов и штампов, в отдельных работах достаточно кардинальная, несомненно, существенно приближает музыкознание к постижению первозданности композиторских замыслов в сфере оперной поэтики, что позволяет в должной мере оценить самобытность творческого гения Глинки.

Мысль Б. Асафьева, датируемая 1928 годом: «каждое повторное приближение к его художественному наследию открывает новые перспективы, новые, незамеченные раньше сокровища. Глинка не исчерпан» , - представляется чрезвычайно актуальной и для современного состояния музыкально-исторической науки. Изученные, казалось бы, от первого до последнего звука, глинкинские оперы не перестают притягивать к себе, обнаруживая при

10 новом обращении к ним все большую глубину содержания и совершенство архитектоники.

Одна из исследовательских перспектив заключена, по нашему мнению, в неизученности духовного облика композитора, чей творческий путь был связан с эпохой мощных политических и социальных взрывов в отечественной истории, ознаменованных событиями 1812 и 1825 годов. В литературе о Глинке, включая ряд современных научных работ, обращает на себя внимание часто общеконстатирующий характер освещения отдельных фактов и событий его творческой биографии, круга общения композитора, взглядов на современную жизнь и мировоззренческих позиций в целом. Отмечая диалог Глинки с выдающимися личностями его времени - В. Жуковским, В. Одоевским, В. Кюхельбекером, А. Пушкиным, С. Шевыревым, современное музыкознание практически не затронуло его отношения к острым дебатам славянофилов, западников, «официальных» народников, будоражащим общественную мысль эпохи. Суммируя впечатления от отечественной глинкианы, порой возникает впечатление о «выключенности» сознания Глинки из современного ему контекста, ограничении его духовного мира ценностями музыкального искусства, во что, разумеется, трудно поверить.

Неясно также отношение Глинки к религиозной доктрине православия и наследию русской духовной культуры в целом, нашедшим, по нашему убеждению, свое органичное преломление в поэтике его оперных творений.

Особую сложность составляет «закрытость» внутреннего мира Глинки, избегание композитором декларативности во всем, что касается его душевных склонностей и таинств творческого процесса. Многочисленные наблюдения исследователей о «туманности» отдельных страниц в автобиографических «Записках» Глинки в обобщенном плане могут быть охарактеризованы суждением Асафьева, отметившего его «.склонность.замыкаться в отношении всего лично-творчески-психического» . Объективным препятствием в

11 этом плане представляется немногочисленность авторских высказываний Глинки, сохраненных для истории , , , .

В исследованиях, посвященных оперному творчеству композитора, обнаруживаются отдельные аспекты, научное осмысление которых на данный момент отмечено известной неполнотой, неоднозначностью, отсутствием устоявшейся концепции. Так, требует углубления вопрос о связях оперного творчества Глинки с достижениями русского музыкального театра второй половины XVIII - первой половины XIX веков. В частности, малоизученной в этом плане представляется роль влияний сферы «гибридных» жанров (термин Ю. Келдыша ) - трагедии с музыкой, дивертисмента, представления. При этом, определенную сложность составляет устоявшаяся традиция их оценки отечественным музыкознанием в идеологическом ключе, отдаленном от критериев духовного сознания современной им эпохи , , , .

Наиболее проблемными в музыкознании, включая современный его этап, представляются вопросы, касающиеся рассмотрения жанрового и стилевого уровней оперной поэтики Глинки. Именно они, будучи основными выразителями специфики музыкальной драматургии произведений, неразрывно связанные с их художественной концепцией, продолжают оставаться дискуссионными. Действительно, жанр и музыкальный стиль глинкинских опер, признанных шедеврами национальной классики, начиная с премьерных постановок «Жизни за царя» (1836) и «Руслана и Людмилы» (1842), оценивались более чем неоднозначно. В критике XIX века центральное русло полемики оказалось сосредоточенным вокруг проблем народности и национальной самобытности глинкинского стиля, а также соотношения драматического, эпического и лирического начал в их жанре и драматургии. В музыкознании XX века более углубленно трактуется проблематика содержания опер и ее многоаспектное преломление в их художественной концепции.

Наиболее интересующее нас явление в оперной поэтике Глинки - ее связи с глубинными традициями национальной культуры и, в частности, с духовным наследием православия, русской литургией, - также было затронуто в отдельных, весьма немногочисленных суждениях современников композитора.

Критиком Вигелем опера была названа «ораторией с декорациями и костюмами» (цит. по ), в чем он совпал с первоначальным замыслом композитора, намеревавшегося создать «сценическую ораторию» в трех картинах .

Об ораториальности оперной драматургии Глинки писал также его современник и оппонент в области музыкального театра А. Верстовский. Противопоставляя поэтику собственного оперного творчества глинкинской, он писал: «Нет ораториального - нет лирического - да это ли нужно в опере -всякий род музыки имеет свои формы, свои границы - в театр ходят не богу молиться» (цит. по ).

В оценке концепции оперы современниками Глинки были высказаны также мысли, интересные, на наш взгляд, неожиданностью ракурса. К примеру, Н. Мельгунов подчеркнул: «Выразить.в опере лирическую сторону народного характера русских - вот задача, которую на себя принял Глинка» . Близким ему представляется мнение критика Н. Кашевского, отметившего как особое качество музыкального стиля «Жизни за царя» стихию «глубокой чувствительности.» .

Традицией советского музыкознания стало определение жанра первой глинкинской оперы, перевоплощенной ее литературным редактором в «Ивана

Сусанина», как «народной эпопеи» 9; «оперы - трагедии», с чертами «ораториального, эпического начала» .

Восприятие феномена художественной концепции «Руслана», равно как и его жанра, также характеризуется неоднозначностью. Большинство современных Глинке критиков - В. Одоевский, О. Сенковский, как отмечалось выше, совпали во мнении о ней как о национальной сказочной опере. Напротив, Ф. Кони называет ее «большой лирической оперой в пяти действиях» (цит. по ). Борьбу мнений вокруг «Руслана» отражает статья неизвестного русского критика, определившего жанр оперы как эпопея (1843)10.

Наибольшую близость нашей точке зрения по поводу идейно-образной концепции оперы и неоднозначности ее жанра обнаруживает мнение Г. Jla-роша. Высказанное критиком в конце прошлого столетия, оно не утратило актуальности и в настоящее время: значение оперы «не только перед Россией, но и перед целым светом.(не только как. - Е. С.) превосходной музыки, но и как глубокомысленной музыкальной драмы» (цит. по ).

Споры об идейно-смысловой концепции «Руслана» и его жанровой основе продолжили музыковеды советской школы. В статье 1921 года Б. Асафьев определяет «Руслана» как «славянскую литургию Эросу» , уточняя позднее (1922) преломление в ней «.смысла музыкальной трагедии сквозь призму языческой литургии» . В монографии 1947 года, обобщающей весь корпус исследований, посвященных глинкинскому творчеству, Асафьев по-новому характеризует жанр «Руслана», говоря о нем как о концепции «.драматизированного народно-музыкального эпоса.» . Известно также иное асафьевское определение оперы, подразумевающее некий философский

9 Первым (в 1840 году) определение оперы как эпопеи дал французский критик А. Мериме: «Это более, чем опера, это национальная эпопея, это лирическая драма., возвратившаяся. в те времена, когда она была.народным,и религиозным торжеством» (цит. по.

10 «Упрекать такую оперу в отсутствии драматизма., значит, упрекать эпопею, зачем она не драма и не роман» (цит. по .

14 оттенок: «лирическая эпопея жизнесозерцания великого музыканта» (цит. по ).

Доминирование в «Руслане» эпического отмечают И. Охалова , О. Левашева, дополняющая его концепцию чертами «былинно-героического начала» . В близком нашей позиции аспекте своеобразие жанровой природы «Руслана» определяется исследователем как «множественное., (сочетающее в себе. - Е. С.) черты сказки, былины и поэмы» .

Современный исследователь А. Дербенева выдвигает диаметрально противоположную точку зрения: «Определение «эпическая» с отсылкой к былинным образцам традиционной культуры противоречит содержанию оперы.» . Свою интерпретацию ее жанра А. Дербенева предлагает в контексте «некоего архетипа традиционной культуры.» на стыке волшебной сказки и свадебного обряда.

Достаточно неожиданную для русской эпической оперы трактовку «Руслана» предлагает Т. Чередниченко, видя в нем «.травестию «Жизни за царя» . Отмечая отсутствие в опере драматургической целостности («.опера в целом - не сквозная симфоническая драма, а блестящий, разнообразный, изобретательный «концерт в костюмах» ), исследователь называет ее музыку «.никак идейно не ангажированной» .

Л. Кириллиной принадлежит следующая характеристика концепции «Руслана»: «Вселенная «Руслана» - орфически-языческая, а не орфически-христианская» . Драматургия оперы определяется как «.не столько эпическая, сколько барочная, иерархически многослойная.» .

По мнению Г. Савоскиной , драматургия «Руслана» сочетает принципы музыкального эпоса и драмы, а его содержание преломляет идеи шел-лингианства, характеризующего одно из направлений в русской философской мысли современной Глинке эпохи. При определенных различиях, позиция ис

15 следователя близка нам концепционным углублением прочтения сказочного сюжета.

Музыкальный стиль обеих опер Глинки, признанный представителями всех трех исторических этапов отечественной глинкианы средоточием национальной самобытности, высоким воплощением идеи народности, также отмечен неоднозначными оценками. Суть его своеобразия была осознана уже современниками композитора, подчеркнувшими определяющее значение инто-национности русского крестьянского мелоса , . При этом в отечественном музыкознании особым образом подчеркивается роль мотива - гексахорда, получившего именное определение - глинкинский. Начиная с Асафьева, большинством исследователей справедливо отмечается способность Глинки к органичному синтезу различных интонационных словарей, как современных ему музыкальных культур - отечественной и европейской, так и пластов, связанных с наследием минувших эпох и стилей. Особенно многообразными видятся жанрово-интонационные истоки стиля «Руслана», который воспринимается как «.сложнейшая интонационно-географическая карта и преломление сквозь.сознание русского художественного гения опыта жизненней-ших музыкально-национальных и индивидуальных культур» .

В качестве составляющих тематизм «Жизни за царя» и «Руслана и Людмилы» традиционно отмечается синтез национальных фольклорных традиций, облагороженной тонким вкусом и интеллектом композитора стилистики, восходящей к современной ему отечественной бытовой музыкальной культуре, с влияниями западной музыкальной культуры.

В рассмотрении жанра и стиля опер Глинки, как отмечалось выше, музыкальной критикой и исследовательской мыслью XIX - XX столетий было отмечено преломление особого - культового пласта традиций.

Из немногих свидетельств глинкинских современников подчеркнем отклик на премьеру «Жизни за царя» сенатора К. Н. Лебедева: «.автор имел в

16 своем понятии о национальной музыке (он из нее явился) три начала: русские песни., церковное пение - всего более в хорах и характеристическую черту.» (цит. по ). Показательно также, что в музыкальной критике первой половины XIX века предсмертная ария Сусанина чаще всего называлась молитвой (цит. по ). Наконец, характеризуя необычность художественного решения «Руслана», Ф. Кони отмечает, что опера написана в «.строгом, серьезном стиле» (цит. по ).

В исследованиях музыковедов советского периода, посвященных глин-кинскому оперному творчеству, связи с традициями православной культуры затрагиваются в общем плане. Отмечается приобщение композитора к традициям знаменного и партесного пения, акцентируется роль хорового концерта и канта, выделяются также некоторые детали музыкального стиля и композиционные особенности русской литургии. К примеру, преломление литургий-ности мыслится Асафьевым в приведенном выше определении «Руслана» как «славянской литургии Эросу». Развивая его идею, в композиционном замысле Интродукции оперы О. Левашева усматривает преломление принципов «антифонного» и «респонсорного» пения . В теме Эпилога «Ивана Сусанина» в качестве определяющей исследователем отмечается «.раскачивающаяся» секундовая попевка, типичная для мелодий знаменного распева» .

По мере высвобождения исследовательской мысли от идеологических штампов, как было отмечено выше, отечественное музыкознание продвигается к углубленному научному изучению жанрово-стилевого феномена оперной поэтики Глинки. Одним из наиболее актуальных, представляется направление, рассматривающее проблему преломления в ней традиций глубинных пластов русской духовной культуры и, в частности, православного культа.

Так, Н. Серегиной в творчестве Глинки отмечается «.восхождение к первоисточнику русской культуры, к храмовой системе музыкального языка и

17 образности. Возрождалась храмовая тема истории, страданий и духовного подвига.» .

Т. Чередниченко характеризует жанр и стиль «Жизни за царя» двояким образом: в опере «.сталкиваются балет и литургия, театр и храм.» \ в ней также отмечается «синтез духовного концерта, симфонии и романса» .

В жанре "«Жизни за царя» по мнению А. Ларина «.просматривается литургическая природа.» . «.главный герой предстает как "теологическая персона» , а ее хоровой финал - «.моделирует всенощное бдение в Пасхальную ночь».

Л. Кириллина характеризует ее как «.оперу - апофеоз, состоящую из разного рода обрядов, ритуалов и молебнов» .

Т. Щербакова пишет о «Жизни за царя» как опере с «чертами священнодействия» , усматривает преломление в ее жанре и музыкальной драматургии «.мистериальной жанровой тональности.» , черт «русских пассионов» либо «страстной литургии» 11.

Близость нашим позициям обнаруживает исследование Н. Бекетовой, отметившей в «Жизни за царя» «.опыт новизны Глинки:- средствами светского музыкального жанра воспроизвести синтез православного храмового действа.на почве национальной религиозной идеи.» .

Резюмируя вышеприведенные суждения, отразившие актуализацию современным отечественным музыкознанием и глинкианой, в частности, ценностей национальной духовной культуры, отметим проблемный характер ряда моментов. Прежде всего, обращает на себя внимание отсутствие системного подхода к рассмотрению связей оперной поэтики Глинки с традициями православного культа и, в частности, литургией как их средоточием. Исследова

11 Отмечается также «дух евхаристии» , господство «мелоса молитв» ). Диалектика их взаимодействия в художественном тексте произведений в каждом конкретном случае определяется уникальностью их концепции, представляя собой сложную исследовательскую задачу.

Цели и задачи исследования. Как показывает приведенный выше обзор научной литературы, вопрос о связях оперного творчества Глинки с национальными культурными традициями нуждается в дальнейшем углубленном изучении. В его анализе обнаруживается ряд аспектов, не получивших должной полноты освещения, характеризующихся дискуссионностью исследовательских суждений.

Объектом данного исследования является оперное творчество Глинки, вобравшее достижения как глубинных пластов отечественной культуры, так и современной ему эпохи. Предмет исследования составляет уникальная в сво

12 В работе В. Холоповой обращает на себя внимание глава V части II - «Жанры и формы русского знаменного распева».

19 ей самобытности поэтика «Жйзни за царя» и «Руслана и Людмилы», жанрово-стилевая специфика которой заключается в преломлении литургического компонента.

Исследование оперного наследия Глинки, требует, с одной стороны, снятия десятилетиями устоявшихся догматов и штампов, с другой, - рассмотрения связей с традициями национальной культуры. Это необходимо для восстановления художественной концепции первых русских классических опер в их первозданности и полноте, для осмысления проблемы самобытного развития отечественной композиторской школы XIX века, что и определяет актуальность данной работы.

Исходя из вышеизложенного, основная цель работы - выявить в оперной поэтике Глинки максимально широкий спектр национальных традиций, уходящих корнями как в предшествующую эпоху, так и в глубинные пласты отечественной культуры. Названной целью обусловлены задачи исследования:

Вскрыть многообразные связи оперной поэтики Глинки с отечественным музыкальным театром, а также хоровыми жанрами последней трети XVIII - первой половины XIX веков, шире - с духовным сознанием эпохи;

Наметить, хотя бы эскизно и предварительно, черты духовного облика композитора, определить своеобразие его интеллектуального мира;

Выделить как специальную проблему изучение роли литургического компонента в идейной и жанрово-стилевой концепции «Жизни за царя» и «Руслана и Людмилы», тем самым обосновать преемственность оперного творчества классика по отношению К многовековому наследию русской духовной культуры и традициям православного храмового действа.

Оперное творчество Глинки впервые изучается на пересечении двух «осей координат». Во-первых, - в его органической связи с русским музыкально-театральным искусством второй половины XVIII - первой половины

XIX веков, которое, в свою очередь, рассматривается в широком социокультурном контексте как воплощение важнейших идей времени. Не отрицая очевидной роли западноевропейских влияний, автор направил свои усилия на обнаружение, изучение национальных истоков и установление их приоритета. В исследовании предпринята попытка выявления связей опер Глинки с более широким кругом жанрово-стилевых моделей русского музыкального театра, нежели тем, который зафиксирован в классической глинкиане. В частности, комедийно-бытовой и вырастающей на ее основе героико-бытовой операми, (жанр этот выделен автором диссертации), волшебно-романтической оперой -сказкой, некоторыми разновидностями балета, жанром трагедии с музыкой. В анализе оперной поэтики Глинки рассматриваются также влияния русской хоровой культуры: в светской сфере - оратории, кантаты, песни; в культовой -православной литургии.

Идейно-художественная специфика глинкинских опер, их жанрово-стилевая структура анализируются с учетом включения литургийного компонента. Его преломление на концепционном, композиционном, музыкально-стилевом уровнях соотносится с характерной для творческого метода Глинки симфоничностью мышления, что обусловило выдвижение автором новых сквозных элементов в драматургии опер.

Материалом исследования стал оригинальный авторский текст глинкинских опер, в частности, «Жизнь за царя», написанная на либретто Е. Розе-на. В работе с различной степенью подробности анализируются также связанные с ними произведения различных жанров русского музыкального театра XVIII - XIX веков (в частности, оперы В. Пашкевича и Е. Фомина, К. Ка-воса и А. Титова, С. Давыдова и А. Верстовского, балеты К. Кавоса, Ф. Шольца, трагедии с музыкой О. Козловского, дивертисменты разных авторов). Наряду с ними, затронуты кантатно-ораториальные сочинения С. Дегтя

21 рева, А. Верстовского, литургические сочинения Д. Бортнянского, С. Давыдова и самого М. Глинки, а также песнопения Обихода.

Методологическую основу диссертации составил ведущий в отечественной школе музыкознания метод историзма, примененный на диахроническом и синхронистическом уровнях.

Анализ оперы как синтетического по сути жанра обусловил необходимость привлечения методологии и результатов исследований из других областей гуманитарного знания - философии, эстетики, литературоведения, истории, культурологии. Комплексный метод исследования приобретает особый смысл при рассмотрении в данной работе широкого ряда явлений русской музыки в культурном контексте эпохи.

Структура работы. Исследование состоит из Введения, трёх глав (9 параграфов), Заключения, Библиографического списка (186 названий на русском и иностранном языках) и Приложения, включающего 50 нотных примеров.

Заключение диссертации по теме «Музыкальное искусство», Смагина, Елена Владимировна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Не требует обоснования тот факт, что оперное творчество Глинки, основоположника национальной музыкальной классики, является средоточием высших достижений русского музыкального театра первой половины XIX века. Значительность содержания опер, яркость претворения в них национально-самобытных традиций, органичность и цельность крупномасштабной музыкальной драматургии составляют фундаментальные устои отечественной глинкианы. Тем не менее, отдельные черты оперной поэтики Глинки и современного ему музыкального театра и по сей день вызывают разноречивые, неоднозначные суждения и оценки.

Главной целью данной работы стало рассмотрение максимально широкого спектра национальных культурных традиций, преломленных в глинкин-ской оперной поэтике. Среди них нами выделен уровень ее преемственности многовековому наследию русской духовной культуры и, в частности, традициям православного храмового действа. При решении ряда аналитических задач, поставленных в исследовании, значительную сложность составил фактор разрыва традиций в отечественном музыкознании вследствие кардинальных смен идеологических парадигм, что потребовало уточнения, углубления, а подчас и серьезного пересмотра ряда устоявшихся дефиниций глинкианы.

Основной задачей главы 1 стало выявление связей поэтики русского музыкального театра первой половины XIX века с духовной парадигмой современной ему эпохи. В данном разделе нами установлено влияние сложной проблематики мировоззренческих исканий времени на художественную концепцию ведущих жанров музыкального театра и хоровой культуры эпохи. В связи с кристаллизацией в качестве стержневой - «русской идеи», составившей основу национально ориентированных доктрин «официальной народности» и славянофильства, в поэтике искусства эпохи и музыкального театра, в

155 частности, установлено доминирование трех сюжетно-тематических линий: истории Отечества, национально характерной сказочности и «почвенного» народного быта. В связи с актуализацией национальной проблематики в духовном сознании «пушкинско-глинкинского времени» прослеживается его преемственность «екатерининской эпохе».

В главе 1 сделана попытка рассмотрения практически незатронутого в музыкознании вопроса о своеобразии духовного облика Глинки, его связях с идеями времени. Отмечается активный диалог композитора в с крупными деятелями отечественной культуры современной ему эпохи. Наряду с В. Кюхельбекером, В. Жуковским, в круг общения Глинки включены также крупный философ и историк С. Шевырев, приверженец идеологии «официальной народности», и сторонник славянофильства писатель Н. Павлов.

Самоосознание нации, воспитываемое на изучении ее прошлого, осмыслении опыта современной истории - событий 1812 и 1825 годов, ярко преломилось в «сквозном» характере темы народного подвига. Ее преломление в сюжетах о Куликовской битве, событиях 1612и 1812 годов обусловило распространенность образов Димитрия Донского, К. Минина и Д. Пожарского, А. Палицына и И. Сусанина. Под воздействием идей времени, будоражащих духовное сознание России первой половины XIX века, трактовка исто-рико-патриотической темы концептуально усложнилась: в художественном тексте произведений музыкального театра и, в частности, глинкинских опер, утверждаются мотивы жертвенного подвига во имя Святой Руси, Царя, Святоотеческой Веры, преломляются идеи Преображения, народности и соборного начала, категории Дома, Семьи.

Интерес к «почвенному» сказочно-мифологическому слою, развивающийся на основе достижений русской культуры XVIII и отечественной славистики начала XIX столетий определил интенсивное развитие жанра оперы -сказки. В главе 1 подчеркнут тезис о том, что воздействие идей времени от

156 ражается в акцентировании национального богатырского эпоса как основного источника сюжетики жанра и его героико-патриотической образности (в частности, в операх Кавоса - «Илья - богатырь», «Жар - птица»). Выявлена кристаллизация из сферы «русской легендарной архаики» образа Бояна, ставшего в музыкальной культуре эпохи сквозным (пролог Д. Кашина «Боян, песнопевец древних славян», песни А. Алябьева, оперы - «Вадим» Верстовского, «Руслан и Людмила» Глинки).

Рассмотрен и обоснован фактор увлечения музыкального театра эпохи национально характерными обрядовостью и бытом, что выразилось в широком распространении в качестве сюжетной основы огромного большинства различных его жанров девичника как раздела свадебного обряда, святок, масленицы, сцен гуляний, ярмарок. Сквозное значение приобрели также, наряду с мотивом «празднества во пиру», связанным со сферой русской старины (в «Вадиме» Верстовского, «Руслане» Глинки), антитеза быта двух народов -Руси и Востока (в частности, в балетах и операх Кавоса, Глинки).

В результате рассмотрения вопроса о жанрово-стилевых истоках оперной поэтики Глинки, основы содержания главы 2, установлено, что в отличие от традиционно зафиксированного в музыкознании, круг синтезируемых ею явлений более широк.

В частности, отмечена преемственность «Жизни за царя» поэтике комедийно-бытовой оперы, характерной для русского музыкального театра второй половины XVIII - первой трети XIX веков, а также преобразованной в «эпоху 1812 года» ее героико-бытовой модели. Выделенный нами жанр, трактуемый как самостоятельный, характеризуют внесение идеи защиты Отечества, мотивов жертвенного подвига героя, единства личности и народа, а также появление черт конфликтности в драматургии, действенная трактовка хора, применение развернутых хоровых сцен - финалов (к примеру, в «Мужестве киевлянина» А. Титова, «Иване Сусанине» К. Кавоса).

Выявлены также связи поэтики «Жизни за царя» с новаторскими драматургическими и стилевыми завоеваниями балета и трагедии с музыкой. В балетах на историко-патриотическую сюжетику подчеркивается «высокий» строй образности, характерные для традиций национального театра типажи, сценические ситуации, к примеру, прерванной свадьбы (балет К. Кавоса «Ополчение, или Любовь к Отечеству»). В жанре «трагедии на музыку» -драматическая трактовка хора, роль жанра молитвы, принципы сквозной драматургии, патетико-дра-матический тип образно-эмоционального строя увертюры (присущие сочинениям О. Козловского).

Выделены также отдельные черты художественной концепции жанров хоровой сферы, близкие преломленным в опере: в оратории - проникновение в сферу героики духовного начала, мощь хоровой фактуры и принципы фугированного письма («Минин и Пожарский» С. Дегтярева); в песне - гражданственность и патриотизм содержания, сохранение фольклорных традиций (сочинения Д. Бортнянского, А. Верстовского, в частности, на текст поэмы В. Жуковского «Певец во стане русских воинов»).

В главе 2 обоснован тезис о преломлении в поэтике глинкинского «Руслана» традиций отечественных «волшебных» опер, балетов и представлений, тяготеющих к национально-почвенным пластам сюжетики (в частности, опер С. Давыдова и К. Кавоса, балетов «Руслан и Людмила» Ф. Шольца, «Кавказский пленник, или тень невесты» К. Кавоса).

Задачей-главы 3 стал многоуровневый анализ художественного текста «Жизни за царя» и «Руслана-и Людмилы», подчеркнувший в качестве специфичного для их жанрово-стилевой структуры литургический компонент. Отметим, что в результате анализа была выявлена определяющая роль литур-гийности в концепции «Жизни за царя» и опосредованная в «Руслане и Людмиле». Системный характер претворения «знаков» литургийности определил нашу идею о преломлении Глинкой в «Жизни за царя» модели «идеальной»

158 русской службы, вобравшей образно-семантическое пространство и стилистику триединого ее цикла: Вечерни - Утрени - и Обедни - Божественной Литургии.

Преломление черт литургийности, подчеркивающее национальные приоритеты оперной поэтики Глинки, отражено во включении в идейно-образную концепцию произведений религиозно-философской проблематики. Мотив выбора человеком своей судьбы, идея Преображения, общие для опер, в «Жизни за царя» дополнены значимостью соборного начала, темой жертвенного подвига, идеями святости «законного Царя», защиты Святой Руси, категориями Семьи, Дома. Преломление литургического компонента в «Жизни за царя», наряду с традициями ораториальности, влияет на статику «рельефа» оперного действия, определяемую размеренностью чередования углубленных по смыслу хоров (либо других оперных форм) - «молитвословий». Внешне сходная природе эпоса, статика литургики отличается от нее своей сущностью - отражением сосредоточенности «умозрения» (термин Е. Трубецкого), отрешенностью от внешнего контекста. Статика в «Руслане» обусловлена в большей мере действием принципов собственно эпической драматургии - описа-тельностью, картинностью.

На стилистическом уровне преломление литургийности отражено в формировании в тематизме русской сферы опер «комплекса ектении», связанного с пластами мелоса православного богослужебного пения. Знаковыми элементами лейткомплекса, проводимого на сквозной основе, стали варианты попевки в объеме терции, смысловая функция которых коррелируется принципами музыкальной символики; скупо распетая псалмодия (в «Жизни за царя»), аккордовая фактура хоровой и оркестровой партий, преломляющие традиции партесного стиля; оборот «русской церковной гармонии» (I - YII - III -в обеих операх; в частности, в «Руслане» как основа «темы волшебного перстня Финна»),

На уровне композиционных особенностей в обеих операх отмечено преломление традиций респонсорного пения.

В оперном творчестве Глинки, воплощающем высшие достижения национальной композиторской "школы первой половины XIX века, в совершенной художественной форме выразились самобытные черты поэтики, не имеющие аналогов в современной ему западной музыке. Зрелость русского духовного сознания в эпоху искания национальной идеи преломилась в кон-цепционном углублении содержания обеих глинкинских опер.

Выработав новые параметры оперной поэтики на базе органичного усвоения и преломления целого ряда национальных культурных традиций, в частности, значительных достижений отечественного музыкального театра второй половины XVIII - первой трети XIX столетий, Глинка предопределил логику развития русской композиторской школы второй половины XIX и XX веков. Подытоживая многоуровневое ее рассмотрение, отметим убедительное решение композитором проблемы преломления традиций православной литургии в оперном жанре. Обращение Глинки к ценностям русского религиозного сознания, сконцентрированным в литургии, выразило прочные связи его творческого мышления как с идеями современной ему эпохи, так и с глубинными традициями отечественной культуры. Воплощение в «Жизни за царя» и «Руслане» не «буквы», но духа православного храмового действа, при сохранении его образно-семантического и жанрово-стилистического «кода», характеризует органичность оперной поэтики композитора, одухотворенной вечными ценностями национальной ментальности.

Рассмотрение художественной концепции «Жизни за царя» и «Руслана» Глинки как основы поэтики национальной оперной школы с учетом их жан-рово-стилевой специфики, преломившей традиции православной литургии, представляется нам одним из этапов изучения новой исследовательской темы. Определяемая в современном музыкознании как роль традиций русского ду

160 ховного наследия в отечественной композиторской школе второй половины XIX, XX столетий и современной музыкальной культуре, она актуализирует ценности национальной ментальности и отражает новые направления исследовательской мысли. В этом плане достижения отечественной музыкальной классики XIX века в целом и оперного творчества Глинки, в частности, рассматриваются диалектично: с одной стороны, как фундамент нового направления в поэтике русского музыкального театра, с другой, как продолжение «почвенных» традиций национального искусства.

Обращение композиторов второй половины XIX века - Бородина, Мусоргского, Римского-Корсакова, Чайковского к ценностям духовной культуры православия и его музыкальным традициям продолжает глинкинскую линию в поэтике отечественной оперы. Воспринимаемые «оплотами национальной идеи» в музыкальном театре Отечества, «Хованщина» Мусоргского и «Китеж» Римского-Корсакова прочно «связали» духовные искания «глинкинско-пушкинского периода» с русской религиозно-философской мыслью «серебряного века», подготовив деятельность композиторов «Нового направления» в музыкальной культуре рубежа XIX - XX веков. От А. Кастальского, А. Гречанинова, П. и А. Чесноковых, а также С. Рахманинова, С. Танеева метафизика русской идеи в музыке, после десятилетий своего «умозрительного» бытия в XX столетии, утверждается в творчестве композиторов современности - в сочинениях Г. Свиридова, Ю. Буцко, Н. Сидельни-кова, В. Мартынова и целого ряда других авторов, укрепляющих заложенный операми Глинки величественный «храм спасения» ценностей национальных культурных традиций.

Список литературы диссертационного исследования кандидат искусствоведения Смагина, Елена Владимировна, 2002 год

1. Асафьев Б. М. И. Глинка. Л.: 1978.

2. Асафьев Б. Композиторы первой половины XIX века / Избранные труды. Т. 4. М.: 1955.

3. Асафьев Б. Народные основы стиля русской оперы / Об опере. Л: 1976.

4. Асафьев Б. Об исследовании русской музыки XVIII века и двух операх Бортнянского / Избранные труды. Т. 4. М.: 1955.

5. Асафьев Б. Опера / Об опере. Л: 1976.

6. Асафьев Б. Музыка моей родины / Избранные труды. Т. 4. М.: 1955.

7. Асафьев Б. Русская музыка (XIX и начало XX века). Л.: 1979.

8. Асафьев Б. Симфонические этюды. Л.: 1970.

9. АстаховаМ. Оперное творчество А. Н. Верстовского: Дис.канд. иск. М.: 1981.

10. Бекетова Н. Концепция Преображения в русской музыке // Музыкальная культура христианского мира. Ростов-на-Дону: 2001.

11. Бекетова Н., Калошина Г. Опера и миф // Музыкальный театр XIX XX веков: вопросы эволюции. Ростов-на - Дону: 1999.

12. Березовчук Л. О восприятии элементов стиля прошлого в современном произведении // Традиции музыкального искусства и музыкальная практика современности. Л.: 1981.

13. Березовчук. JI. Опера как синтетический жанр (предварительные заметки о психологических предпосылках принципа дополнительности и его роли в музыкальном театре) // Музыкальный театр. Проблемы музыкознания. Вып. 6. СПб.: 1991.

14. Бердяев Н. Русская идея. М.: 1999).

15. Берковский Н. О мировом значении русской литературы. Л.: 1975.162

16. Благова Т. Соборность как философская категория у Хомякова // Славянофильство и современность. СПб.: 1994.

17. Благой Д. История русской литературы XVIII века. М.: 1951.

18. Бонды С. Поэмы Пушкина//А. П. Пушкин. Собрание сочинений в 10 т. Т. 3. М.: 1975.

19. Бронфин Е. Глинка в зарубежной музыкальной жизни и критике // М. Глинка. М.: 1958.

20. Васина-Гроссман В. К истории либретто «Ивана Сусанина» Глинки // Стилевые особенности русской музыки XIX XX веков. JL: 1983.

21. Всенощное Бдение. Литургия. Волгоград: 1992.

22. Глинка в воспоминаниях современников // М.: 1955.

23. Глинка. М. Заметки об инструментовке / Литературные произведения и переписка. Собрание сочинений в 2 т. Т. 1. М.: 1973.

24. ГлинкаМ. Записки. М.: 1988.

25. Глядешкина 3. Гармония Глинки // Очерки по истории гармонии в русской и советской музыке. Вып. 1. М.: 1985.

26. Гоголь Н. Размышления о Божественной Литургии. СПб.: 1894 (Репринтное издание. М.: 1990).

27. Гозенпуд А. Музыкальный театр в России. От истоков до Глинки. Л.: 1959.

28. Гозенпуд А. Русский оперный театр XIX века (1836-1856). Л.: 1969.

29. Головинский Г. Путь в XX век. Мусоргский // Русская музыка и XX век. М.: 1997.

30. Горшков А. А. С. Пушкин в истории русского языка. М.: 1993.

31. Гуляницкая Н. Заметки о стилистике современных духовно-музыкальных сочинений // Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. М.: 1997.32 .Даль. В. Пословицы русского народа. Сборник в 2 т. Т. 2. М.: 1984.163

32. Дербенева А. Обрядово-мифологическая семантика оперы М. И. Глинки «Руслан и Людмила» и ее сценические трансформации: Дис.канд. иск.1. СПб.: 2000.

33. Дербенева А. « Руслан и Людмила» Глинки. Проблема сценической интерпретации // Музыкальная академия, 2000, № 1.

34. Доброхотов Б., Орлова А. «Иван Сусанин» в оценке современников // М. ГлинкаМ.: 1958.

35. Досталъ М. Всеславянский аспект теории официальной народности // Славяноведение, 1999, № 5.

36. Евдокимова Ю., КонотопА., Коренъков Н. Ектения. М.: 1997.

37. Жуковский В. Избранные сочинения. М.: 1982.

38. Закс Л., Мугинштейн М. К теоретической поэтике оперы драмы // Музыкальный театр. Проблемы музыкознания. Вып. 6. СПб.: 1991.

39. Зверева. С. А. Д. Кастальский // История русской музыки. В 10 т. Т. 10-А. М.: 1997.

40. Зонтиков Н. Иван Сусанин: легенды и действительность // Вопросы истории, 1994, № 11.

41. Ильин В. Очерки истории русской хоровой культуры 2-й половины XVII -начала XX веков. М.: 1985.

42. История русской музыки. Владышевская Т., Левашева О., Кандинский А. Вып. 1.М.: 1999.

43. Кандинский А. Хоровые циклы С. Рахманинова // Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. М.: 1997.

44. Карамзин Н. История государства Российского. В 12 т. Т. 1. М.: 1989.

45. Келдыш Ю. Д. С. Бортнянский // История русской музыки. В 10 т. Т. 3. М.: 1985.

46. Келдыш Ю. А. Н. Верстовский // История русской музыки. В 10 т. Т. 5. М.: 1988.164

47. Келдыш Ю. С. И. Давыдов // История русской музыки. В 10 т. Т. 4. М: 1986.

48. Келдыш Ю. К. А. Кавос и русская опера // История русской музыки. В Ют. Т.4.М.: 1986.

49. Келдыш Ю. Музыкальный театр 1826 1850 годов // История русской музыки. В 10 т. Т. 5. М.: 1988.

50. Келдыш Ю. Оперный театр 1800 1825 годов // История русской музыки. В Ют. Т. 4. М.: 1986.

51. Келдыш Ю. Очерки и исследования по истории русской музыки. М.: 1978.

52. Келдыш Ю. Е. Фомин // История русской музыки. В 10 т. Т. 3. М.: 1985.

53. Киреевский И. Нечто о характере поэзии Пушкина / Избранные статьи. М.: 1984.

54. Кириллина Л. Орфизм и опера // Музыкальная академия, 1992, № 4.

55. Кириллина Л. Роман и опера // Музыкальная академия, 1997 № 3.

56. Киселева Л. Становление русской национальной мифологии в николаевскую эпоху (сусанинский сюжет) // Лотмановский сборник. Вып. 2. М.: 1997.

57. Ключевский В. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. М.: 1991.

58. Ключевский В. Курс русской истории. В 9 т. Т. 3. М.: 1988.

59. Кондаков Н. Культура России. Ч. 1. Русская культура: краткий очерк истории и теории. М.: 2000.

60. Кошелев В. Славянофилы и официальная народность // Славянофильство и современность. СПб.: 1994.

61. Кулешов В. Славянофилы и русская литература. М.: 1976.

62. Ларош Г. Глинка и его значение в истории музыки / Избранные статьи. В 5 вып. Вып. 1. Л.: 1978.

63. Ларош Г. «Жизнь за царя». «Руслан и Людмила». Два дебюта г-жи Крутиковой / Избранные статьи. В 5 вып. Вып. 1. Л.: 1978.165

64. Ларош Г. Музыкальные очерки. О русской опере / Избранные статьи. В 5 вып. Вып. 1.Л.: 1978.

65. Ларош Г. Пятисотое представление оперы «Жизнь за царя». Предстоящее 200-е представление «Руслана и Людмилы» / Избранные статьи. В 5 вып.1. Вып. 1. Л.: 1978

66. Лееашев Е. А. Алябьев // История русской музыки. В 10 т. Т. 5. М.: 1988.

67. Левашев Е. С. А. Дегтярев // История русской музыки. В 10 т. Т. 4. М.: 1986.

68. Левашев Е. В. А. Пашкевич и русский музыкальный театр его времени. Дис.1санд. иск. М.: 1974.

69. Левашев Е. В. А. Пашкевич // История русской музыки. В 10 т. Т. 3. М.: 1985.

70. Левашев Е. Традиционные жанры древнерусского певческого искусства. От Глинки до Рахманинова // Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. М.: 1997.

71. Левашева О. М. И. Глинка. Кн. 1. М.: 1987.

72. Левашева. О. М. И. Глинка. Кн. 2. М.: 1988.

73. Левашева. О. Начало русской оперы // История русской музыки. В 10 т. Т. 3. М.: 1985.

74. Летопись жизни и творчества Глинки. В 2 ч. Ч. 1. Л.: 1978.

75. Летопись жизни и творчества Глинки. В 2 ч. Ч. 2. М.: 1952.

76. Ливанова Т. Оперная критика в России. Т. 1. Вып. 2. М.: 1967.

77. Ливанова Т., Протопопов В. М. И. Глинка. Т. 1. М.: 1955.

78. Ливанова Т., Протопопов-В. М. И. Глинка. Т. 2. М.: 1955.

79. Ливанова Т., Протопопов В. Оперная критика в России. Т. 1. Вып. 1. М.: 1966.

80. Лобанова М. Музыкальный стиль и жанр. История и современность. М.: 1990.166

81. Лосский Н. Условия абсолютного добра. Характер русского народа. М.: 1991.

82. Лотман Ю. Беседы о русской культуре. СПб.: 1994.

83. Лотман Ю. Пушкин. Очерк творчества. СПб.: 1999.

84. Лотман Ю. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. СПб.: 1999.

85. Мазелъ Л. Роль секстовости в лирической мелодике / Статьи по теории и анализу музыки. М.: 1982.

88. Медушевский В. Возвышенная тайна музыки Глинки ключ к нашему возрождению // Музыка и время, 2000, № 3.

89. Медушевский В. Интонационная теория в исторической перспективе // Советская музыка, 1985, № 7.

90. Медушевский В. К проблеме сущности, эволюции и типологии музыкальных стилей // Музыкальный современник. Вып 5. М.: 1984.

91. Медушевский В. Святая традиция Руси // Традиции русской художественной культуры. Вып. 3. Москва Волгоград: 2000.

92. Медушевский В. Человек в зеркале интонационной формы // Советская музыка, 1980, № 9.

93. Мейлах Б. Пушкин и его эпоха. М.: 1958.

94. Мейлах Б. Пушкин: исследования и материалы. М. JI.: 1960

95. МенъА. Православное богослужение. Таинство, слово и образ. М.: 1991.

96. Михайлов М. Стиль в музыке. JI.: 1981.

97. Назайкинский Е. Логика музыкальной композиции. М.: 1982.

98. Назайкинский Е. Стиль как предмет теории музыки // Музыкальный язык, жанр, стиль. Проблемы теории и истории. М.: 1987.167

99. Неясова И. Русская историческая опера XIX века (к проблеме типологии жанра): Автореф. дис.канд. иск. Магнитогорск: 2000.

100. Одоевский В. Новая русская опера: «Иван Сусанин». Музыка соч. г. Глинки, слова барона Розена / Музыкально-литературное наследие. М.: 1956.

101. Одоевский В. Письмо к любителю музыки об опере г. Глинки «Иван Сусанин» / Музыкально-литературное наследие. М.: 1956.

102. Одоевский В. Приложения к биографии М. И. Глинки (Письмо к В. В. Стасову) / Музыкально-литературное наследие. М.: 1956.

103. Одоевский В. «Руслан и Людмила» / Музыкально-литературное наследие. М.: 1956.

104. Орлова А. Споры о «Руслане» // М. Глинка. М.: 1958.

105. Орлова Е. Лекции по истории русской музыки. М.: 1979.

106. Орлова Л. А. Н. Титов // История русской музыки. В 10 т. Т. 4. М.: 1986.

107. Оссовский А. Драматургия оперы М. И. Глинки «Иван Сусанин» / Избранные статьи, воспоминания. Л.: 1961.

108. Охалова И. Оперный симфонизм Глинки // Анализ. Концепции. Критика. Л.: 1977.

109. Паисов. Ю. Мотивы христианской духовности в современной музыке России // Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. М.: 1997.

110. Ларин А. Хождение в невидимый град. Парадигмы русской классической оперы. М.: 1999.

111. Платонов О. Русская цивилизация. М.: 1995.

112. Поздеева И. Литургический текст как исторический источник // Вопросы истории, 2000, № 6.

113. Познанский В. Очерки истории русской культуры 1-й половины XIX века. М.: 1970.

114. Покровский Н. Очерки памятников христианского искусства. СПб.: 1999.168

115. Порфиръева А. Магия оперы // Музыкальный театр. Проблемы музыкознания. Вып. 6. СПб.: 1991.

116. Пропп В. Исторические корни волшебной сказки. JL: 1986.

117. Протопопов В. Варианты либретто В. Ф. Ширкова для оперы «Руслан и Людмила» // Памяти Глинки. 1857 1957. Исследования и материалы.1. М.: 1958.

118. Протопопов В. «Иван Сусанин» Глинки. Музыкально-теоретическое исследование. М.: 1961.

119. Путилов Б. Древняя Русь в лицах. СПб.: 1999.

120. Пушкин А. История русского народа, соч. Н. Полевого / Собрание сочинений в Ют. Т. 6. М.: 1976.

121. Пушкин А. О народной драме и о «Марфе посаднице» М. П. Погодина / Собрание сочинений в 10 т. Т. 6. М.: 1976.

122. Пушкин А. О народности в литературе / Собрание сочинений в 10 т. Т. 6. М.: 1976.

123. Пушкин А. О русской словесности / Собрание сочинений в 10 т. Т. 6. М.: 1976.

124. Пушкин А. «Руслан и Людмила» / Собрание сочинений в 10 т. Т. 3. М.: 1974.

125. Пушкин А. Словарь о святых, прославленных в российской церкви // Собрание сочинений в 10 т. Т. 6. М.: 1976.

126. Рахманова М. Музыка // Русская художественная культура второй половины XIX века. М.: 1991.

127. Рахманова М. Н. А. Римский-Корсаков // История русской музыки. В Ют. Т. 8. М.: 1994.

128. Рахманова М. Русская духовная музыка в XX веке // Русская музыка и XX век. М.: 1997.169

129. Рахманова М. Страстная седмица в духовном творчестве Гречанинова // Традиционные жанры русской духовной музыки и современность. М.: 1997.

130. Рудницкая Е. Русская мЬгсль пушкинского периода // Отечественная история, 1999, № 3.

131. Русские эстетические трактаты первой трети XIX века. М.: 1974.

132. Рылеев К. Сочинения. М.: 1983.

133. Рыцлина Л. Оперное творчество М. И. Глинки. М.: 1979.

134. Савенко С. Миры Стравинского // Русская музыка и XX век. М.: 1997.

135. Савоскина Г. О сюжетно-поэтическом единстве оперы Глинки «Руслан и Людмила» (лирический этюд) // Музыкальное приношение. СПб.: 1998.

136. Семенникова Л. Цивилизации в истории человечества. Брянск: 1998.

137. Серегина Н. Древнерусское храмовое действо как предтеча театра в России // Музыкальный театр. Проблемы музыкознания. Вып. 6. СПб.: 1991.

138. Серов А. «Иван Сусанин», опера М. И. Глинки, аранжированная для одного ф-но / Избранные статьи. М.: 1957.

139. Серов А. М. И. Глинка. Некрологический очерк / Избранные статьи. М.: 1957.

140. Серов А. Опера «Руслан и Людмила» в полной фортепианной партитуре с пением / Избранные статьи. М.: 1957.

141. Серов А. Опыт технической критики над музыкою М. И. Глинки. Роль одного мотива в целой опере «Иван Сусанин» / Избранные статьи. М.: 1957.

142. Серов А. Русская опера в ее развитии. Лекция 5 марта 1866 г. / Избранные статьи. М.: 1957.

143. Соловьев С. История России с древнейших времен. В 18 книгах. ТТ. 9-10. М.: 1990.

144. Соколов А. История русской литературы XIX века (1-я половина). М.: 1970.170

145. Соколова А. О. Козловский // История русской музыки. В 10 т. Т. 4. М.: 1986.

146. Соколов О. О классическом в творчестве Глинки // Советская музыка, 1984, № 6.

147. Сохор А. Заметки о народности Глинки / Вопросы социологии и эстетики музыки. Т. 2. Л.: 1981.

148. Сохор А. Стиль, метод, направление / Вопросы социологии и эстетики музыки. Т. 2. Л.: 1981.

149. Сохор А. Эстетическая природа жанра в музыке / Вопросы социологии и эстетики музыки. Т. 2. Л.: 1981.

150. Стасов В. Мученица нашего времени / Собрание сочинений в 5 т. Т. 1.М.: 1977.

151. Стенник Ю. Об истоках славянофильствыа в русской литературе XVIII века// Славянофильство и современность. СПб.: 1994.

152. Стравинский И. Диалогй. Л.: 1971.

153. Сычева О. Кавос и русский музыкальный театр 1-й трети XIX века // Стилевые особенности русской музыки XIX XX веков. Л.: 1983.

154. Телетова Н. Архаические истоки поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила» // Русская литература, 1999, № 2.

155. Тышко С. Образ Фаворского света и процессы стилеобразования в операх М. Мусоргского // Музыкальная культура христианского мира. Ростов-на-Дону: 2001.

156. Угрюмое Н. Мученица нашего времени / Советская музыка, 1989, № 8.

157. Угрюмое Н. Опера М. И. Глинки «Жизнь за царя». СПб.: 1992.

158. Федоровская Л. Композитор Степан Давыдов. Л.: 1977.

159. Филюшкин А. Термины царь и царство на Руси // Вопросы истории, 1997, №8.171

160. Фортунатов Ю. Оркестровые и хоровые сочинения О. А. Козловского. Памятники русского музыкального искусства. Вып. 11. М.: 1997.

161. Фролов С. Глинка: «Иван Сусанин» «Жизнь за царя» // Советская музыка, 1989, № 1.

162. Ходорковская Е. Опера сериа в России XVIII века // Музыкальный театр. Проблемы музыкознания. Вып. 6. СПб.: 1991.

163. Холопов Ю. Обиходный звукоряд // Музыкальная энциклопедия. Т. 3. М.: 1976.

164. Холопова В. Мелодика. М.: 1984.

165. Холопова В. Музыка как вид искусства. М.: 1994.

166. Холопова В. Формы музыкальных произведений. СПб.: 1999.

167. Хомяков А. Опера Глинки «Жизнь за царя» / Статьи и очерки. М.: 1988.

168. Хомяков А. О старом и новом / Статьи и очерки. М.: 1988.

169. Хрестоматия по истории философии. От Нестора до Лосева. М.: 1997.

170. Чередниченко Т. Быстрое и медленное в истории современной композиции // Музыкальная академия, 1994, № 5.

171. Чередниченко Т. Курс лекций по истории музыки. М.: 1998.

172. Чередниченко Т. Русская музыка и геополитика // Новый мир, 1995, № 6.

173. Черкашина М. Историческая опера как метажанр // Музыкальная академия, 1997, №1.

174. ЧеркашинаМ. Историческая опера эпохи романтизма. Киев: 1986.

175. Ширинян Р. «Жизнь за царя» М. И. Глинки (К вопросу о музыкальной драматургии оперы) / Русская опера XIX века. Сборник трудов. Вып. 122. ГМПИ им. Гнесиных. М.: 1991.

176. Щербакова В. Оперный оркестр Глинки. Жанровая и историческая специфика: Дис.канд. иск. СПб.: 1991.

177. Щербакова Т. «Жизнь за царя»: черты священнодействия // Музыкальная академия, 2000, № 4.172

178. Щербакова Т. Русский оперный эпос и проблема эпохального мышления // Музыкальный театр XIX XX веков: вопросы эволюции. Ростов-на Дону: 1999.

179. Щукин В. Концепция Дома у ранних славянофилов // Славянофильство и современность. СПб.: 1994.

180. Юдин А. Русская народная духовная культура. М.: 1999.

181. Яковлева А. Русская вокальная школа. Исторический очерк развития от истоков до середины XIX века. М.: 1999.

182. Ярустовский Б. Драматургия русской оперной классики. М.: 1952.

183. Brown D. Glinka: Biographical and Critikal Study. London, 1974.

184. Brown D. Mikhail Glinka // Russian Masters. I. The New Grove. The Composer Series. London, 1986.

185. Vetter W. Beethoven und Glinka // Beethoven der Genius der Deutschen Nation. 1952.к

186. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие I. № 3 Сцена и хор «Что гадать о свадьбе» (с. 37)

187. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие I.

188. Сцена и хор «Что гадать о свадьбе».

189. Хор поселян «Здравствуй, жданный гость» (с. 42).1811. Пример 12ftV Л-ж-Ьи -я - --- ---.т- -(У г J i- i P ^ ti

190. Б. , Г if т 9- -g-» Г Иль Гос ni Piii mosso J = i38 V-ni 4 * i . ftfff у E idt f fi - V 1Л /М -1 fpa/i IT . T^- ■ . -f-р-щ-ур-- U5 tu r fcti I * p- a P- -f-n-=р-pfF-JL-3 g - ч? 3 . ■ - - 1. t r ?

191. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие I.

192. Сцена и трио с хором «Радость безмерная». Финал (с. 68). Пример 13л 1 1 2 -? 3 r. -jf- -У- ■ j >3 I Й -& i-- 3.г r Г 7 r 7 3" r 9- 7

193. Господи по ми-дуй, Господи по - ми-лун, Господи по - ми-луй.infrb z с -8-t) "1 r r " ■J 7 " r- ST 5 it > ТУ1. Те ке, Гос - по - ди.

194. Ектения обиходная. (Цит. по изд.: Н. Бахметев. Придворный Обиход. Спб.: 1878, с. 15).

195. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие I. № 4 Сцена и трио с хором «Радость безмерная» Финал (с. 65-66).1831. Пример 15

196. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие I. № 4.

197. Сцена и трио с хором «Радость безмерная». Рассказ Б. Собинина(с. 49). Пример 16

198. Действие III. № 11 Квартет. (Молитва семьи Сусанина, с. 183-183)1841. Пример 17

199. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие I.

200. Сцена и трио с хором «Радость безмерная».

201. Раздел диалога И. Сусанина и Б Собинина с хором, с. 64).

202. Пример 18 Moderate assai J=96

203. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие IV. № 19 Речитатив и ария Вани с хором «»Бедный конь». Оркестровое вступление (с. 283).

204. М. Глинка «Жизнь за царя». Интродукция. Хор женщин «Весна свое взяла»1871. Пример 23------ L> ^ 1 1 1=F=I

205. J ! 1 , == -t-R-U-JL-jL. Шрр-ке т- ют- J J ! ВскоНш-ся се- bt-ht-рыйвйЛ "- ТООО-НуЛ тnfr:- . ~| "Г у- i-=:

206. Хор (на сцонс) " Т. У к к I ^ i / "J

207. Б. " " --- /О 9 --- 1- j^Tl Г77.-Г!1. Г г I -Чч

208. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие I. № 3 Сцена и хор «Что гадать о свадьбе». Хор гребцов «Лед реку в полон сковал» (с. 39).1881. Пример 24

209. М. Глинка «Жизнь за царя». Интродукция «В бурю во грозу». Кода.

210. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие I.

211. Сцена и хор «Что гадать о свадьбе».

212. Хор поселян «Здравствуй, жданный гость» (с. 43)

213. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие III. № 15. Финал «Что такое». Хор девушек (с. 234).1. Пример 30

214. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие III. № 14. Романс Антониды с хором «Не о том скорблю» (с. 229).1. Пример 31

215. J4 Xjyc а.тга t.y.(, ■ ^ r - 4-- -fj-mergici 1 "i" -w-w" -у- f^rr

216. Ч^т--=- * J M К v)-- i--?-5-- терь о-иц i 3iu mosso У че-рру-гц -L . -k- -k-. кровуtiej:\fi iLjJ Archi Uv,l>, Г f=\ j"7 . ^-^- 1 > 1*1 J 7 * -1-L:fJLi-

217. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие III. № 9. Песня сироты и дуэт Сусанина с Ваней (с. 138-139).1921. Пример 32

218. АНТОНИДа Свсматриваясь в лицо Сусанина)

219. М. Глинка «Жизнь за царя». Действие I. № 4 Сцена и трио с хором «Радость безмерная» (с. 51).

220. М. Глинка «Руслан и Людмила». Действие V. № 27 Финал. Дуэт Ратмира и Гориславы (с.380).1. Пример 371. М. Глинка. «Херувимская».

221. Цит. по изд.: Литургия. Часть I. Редакция П. Осоргина (Париж). Издание «Жизнь с богом». Брюссель, 1962, с. 141).1971. Пример 40

222. М. Глинка «Руслан и Людмила». Действие II. № 5 Баллада Финна (с. 120). Пример 411. Финн

223. М. Глинка «Руслан и Людмила». Действие II. № 5 Баллада Финна (с. 119).1981. Пример 421. Пример 43

224. М. Глинка «Руслан и Людмила». Действие П. № 5. Баллада Финна (кода, с. 130).

225. М. Глинка «Руслан и Людмила». Действие IV. № 22. Финал. Дуэт Ратмира и Гориславы (с. 318),

226. М. Глинка «Руслан и Людмила». Действие V. № 24. Романс Ратмира (с. 327)2021. Пример 489709

227. М. Глинка «Руслан и Людмила». Действие V. № 26. Дуэт Ратмира и Финна (с. 342).203

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.