Пересказ и характеристика произведения "Прощание с Матерой" Распутина В.Г. Прощание с матерой

I. Прощание Я вернулась со свидания в смятении. Итак, надо было собираться в дорогу; эта жизнь была кончена, будет ли другая - неизвестно. Родина напоила и накормила горем досыта, и все же это была родина, кто бы ни правил ею.Еще полгода надо было прожить, зная, что будущего

В повести «Прощание с Матерой» анализ помогает уловить объективное отражение субъективной действительности, оценить место и роль человека в современном мире, влияние научно-технического прогресса на природу и взглянуть по-новому на проблему взаимопонимания в обществе и семье.

Валентин Распутин «Прощание с Матерой»

Валентин Распутин родился в 1937 году на реке Ангара, как и главные герои повести «Прощание с Матерой». Малая родина писателя – поселок, расположенный недалеко от Иркутска. Произведения Распутина автобиографичны и пронизаны любовью к родному краю.

Работа над «Прощанием с Матерой» была окончена в 1976 году. Истории создания предшествовал очерк об участи деревни в зоне подтопления вверх и вниз по течению.

В кратком пересказе передается картина конца существования деревни Матера. В рассказе автор описывает судьбы жителей, ищущих ответы на извечные вопросы о смысле жизни, взаимоотношении поколений, нравственности и памяти.

Глава 1

Описывается последняя весна деревни и острова, носящих одно название, Матера. В воздухе царит дух неопределенности: некоторые жилища опустели, в других сохраняется видимость обычной жизни.

За трехсотлетнюю историю деревня повидала и бородатых казаков, и арестантов, и бои колчаковцев, и партизан. Сохранилась на острове и церквушка, и мельница обеспечивает жителей, в последние годы даже прилетает самолет. И вот со строительством электростанции наступило последнее время для Матеры.

Глава 2

Обычный день старые жительницы деревни проводят в разговорах за самоваром у Дарьи. Старухи вспоминают прошлое, но мысли всех заняты будущим. Всех страшит перспектива городской жизни в тесных квартирах, лишенных души. Настасья с Егором, похоронившие всех четверых детей, должны были первые перебраться в город, но все откладывали.

Старуха Сима не знает, как сложится ее жизнь с пятилетним внуком. Не так давно ее немая дочка Валька загуляла и пропала. Сама же Сима оказалась в Матере случайно, пытаясь устроить свою жизнь с местным дедом Максимом. Но сватовство не удалось и теперь старуха живет в избенке на нижнем краю с внуком Колькой.

В дом приходит старик по прозвищу Богодул и выкрикивает о чужих, хозяйничающих на кладбище.

Глава 3

На кладбище за деревней двое рабочих по распоряжению санэпидстанции готовят к сожжению спиленные могильные памятники и кресты.

Прибежавшие старухи и Богодул, а затем и все жители препятствуют разорению. Не помогают уговоры председателя Воронцова и товарища Жука из отдела по затоплению.

Жители выпроваживают чужаков и восстанавливают порушенные памятники.

Глава 4

Рассказывается история появления в деревне Богодула и его отношения с местными старухами.

На утро после переполоха с кладбищем Дарья с Богодулом пьет чай, вспоминает прошлое, родителей и опять возвращается к переселению. Мысли гонят старуху из дома. Она оказывается на горе и оглядывает родные окрестности. Ее охватывает предчувствие конца и собственной ненужности. Жизнь прожита, а так и не понята.

Глава 5

Вечером к Дарье приезжает теперь старший пятидесятилетний сын Павел. Первый сын погиб на войне и похоронен в неизвестных краях, младший сын в военные годы погиб на лесоповале и похоронен в Матере в закрытом гробу. Старшая дочь умерла в Подволочной во время вторых родов, а другая дочь живет в Иркутске. Еще один сын живет в леспромхозе недалеко от родной деревни.

Разговор заходит о туманном будущем и о становлении хозяйства на новом месте. Молодежь торопится избавиться от деревенского жилья и получить деньги. Новая жизнь привлекает Клавку Стригунову и Никиту Зотова, по прозвищу Петруха.

Глава 6

Ночью Матеру обходит таинственный хозяин, маленький зверек, домовой острова. Хозяин обегает спящую деревню, зная, что скоро настанет конец всему и остров перестанет существовать.

Глава 7

Проходит две недели, и в среду Настасья и дед Егор покидают деревню. Старуха планирует приехать копать картошку осенью и переживает за свою кошку. Проходит тяжелое прощанье с односельчанами, и старики отплывают на лодке вниз по реке.

Глава 8

Ночью за два часа сгорела Петрухина изба. Перед этим он переправил мать Катерину жить к Дарье. Подавленные люди наблюдали за огнем, предполагая, что избу поджег сам Зотов.

Видел все и Хозяин, и видел будущие пожары, и дальше…

Глава 9

Павел редко навещает мать, оставшуюся с Катериной. Его одолевает работа и печаль по пропадающей богатой родной земле.

Ему тяжело дался переезд, в отличие от жены Сони, быстро освоившейся в городе.

Он переживает за мать, не представляющую жизни вне Матеры.

Глава 10

После пожара Петруха пропал, оставив мать без всего на Дарьино попечение. Катерина родила сына от женатого односельчанина Алеши Звонникова. Легкостью и разговорчивостью сын пошел в отца, но все у него было на пустом месте. К сорока годам Петруха так и не остепенился, за что мать винила себя.

Глава 11

На Матере начинается последний сенокос, собравший полдеревни. Всем хочется продлить эти счастливые дни.

Неожиданно возвратился Петруха и вручил матери 15 рублей, а после укоров с ее стороны, прибавляет еще 10. Он продолжает кутить то в поселке, то дома.

Начинаются дожди.

Глава 12

В первый дождливый день к Дарье приезжает внук Андрей, один из трех сыновей Павла. Он торопится все успеть в жизни, везде побывать и хочет поучаствовать в большой стройке ГЭС на Ангаре. Но пока соглашается остаться и помочь в сенокосе и переносе могил.

Глава 13

Наступили дождливые дни, усиливающие тревожное состояние людей. В распогодившийся с утра день все пришли к Павлу, как к бригадиру, справиться о работе. Но вновь полило, и люди разговорились. Афанасий Кошкин, Клавка Стригунова, Вера Носарева, Дарья, Андрей вновь говорят о судьбе Матеры.

В один из дней приезжает Воронцов с представителем из района Песенным. Председатель сообщает на собрании, что к половине сентября остров должен быть очищен, а двадцатого приедет комиссия.

Глава 14

Андрей сообщает бабушке, о чем говорилось на собрании. Дарья не может смириться с участью острова и говорит об этом с внуком. Она вспоминает о смерти, но подняв глаза видит проглянувшее из-за туч солнце. Ее лицо светлеет, ведь кругом продолжает бить ключом жизнь.

Глава 15

Дожди прекращаются, и люди приступают к работе. Дарья волнуется за уехавшего сына и отправляет Андрея разузнать в чем дело.

Шел август, все вокруг спело, в лесах появилось множество грибов.

Глава 16

Приехали из города на уборку хлеба, а позже другая бригада переправляла с соседней Подмоги скот. Затем остров Подмога, очищая, подожгли. Чужие спалили мельницу, потом по просьбе Клавки ее избу.

Дарья и Катерина, вернувшись с прощания с горевшей мельницей, обнаружили на крыльце напуганных Симу с Колькой. Ночевали все вместе.

Глава 17

Вечерами у Дарьи ведутся долгие разговоры обо всем. Катерина огорчена из-за сына, получающего деньги за поджог чужих изб. Сима по-прежнему мечтает о каком-нибудь старичке, она считает, что вместе жить было бы легче.

Глава 18

Хлеб убрали, и приезжие, к радости местных, уехали. На совхозную картошку привезли школьников. Приехали леспромхозовские мужики жечь лес.

Картошки уродилось много, приехали Павел и Соня с хохотушкой подругой Милой. Урожай собрали, Настасья так и не приехала, убрали и ее огород. Все потихоньку перевозились. За коровой Павел приехал последний, а до могилок очередь так и не дошла.

Дарья идет на кладбище прощаться с родными и наблюдает вокруг дымы от пожаров.

Глава 19

Очищая остров рабочие принимаются и за царский листвень. Но не под силу людям с ним совладать, и остается дерево непреклонно стоять среди разрушений.

Глава 20

Дарья в последний раз приводит в порядок избу: белит потолок, стены, подмазывает русскую печку. В последнее утро сама белит забытые ставни. Во всей Матере остаются только старухи и Богодул.

Последнюю ночь Дарья проводит дома одна в убранной и украшенной пихтовыми ветвями избе. Наутро она дает поджигателем разрешение зажигать, а сама уходит из деревни. Вечером приплывший Павел находит ее у царского лиственя. Приехала Настасья.

Глава 21

Старик Павел оставляет на два дня старушек на острове, чтоб потом забрать всех вместе на катере. Ночь проводят в колчаковском бараке у Богодула. Настасья рассказывает о житье в городе и о том, как умер от тоски дед Егор.

Глава 22

К вернувшемуся из Матеры Павлу Мироновичу приходят Воронцов с Петрухой. Председатель ругается из-за того, что не привезли людей и велит тотчас собираться за стариками.

На Ангару опустился туман, заставляя моториста Галкина идти на малых оборотах. В ночи катер никак не может найти остров, они блуждают в тумане, кричат и зовут оставшихся на Матере.

Старики просыпаются и слышат в начале прощальный вой Хозяина, а потом шум мотора.

Повествование обрывается.

Какие проблемы поднимает автор в произведении

На страницах книги Распутин наглядно демонстрирует проблематику современного мира. Это экологические вопросы и обеспокоенность о дальнейшем пути цивилизации, о цене научно-технического прогресса. Автор поднимает нравственные проблемы, отрыв от малой родины и конфликт поколений.

Анализ произведения

Распутин написал о реальных исторических событиях через призму восприятия деревенских обывателей. В жанре философской притчи автор описывает колоритный быт и судьбы жителей Матеры.

Он приводит аргументы в пользу семейственности, связи с корнями, малой родиной и старшим поколением.

Характеристика героев

Герои повести – люди, связанные с Матерой и наблюдающие последние месяцы существования острова:

• Дарья – старожил деревни, уже и сама не помнящая точно свой возраст, рассудительная сильная женщина, объединяющая стариков. Хотя она живет одна, потеряв мужа, сгинувшего на охоте в тайге, когда ему едва перевалило за пятьдесят, у нее крепкая семья. Дети почитают мать и всегда зовут к себе. Дарья чувствует себя частью Матеры, глубоко переживая из-за невозможности повлиять на ход событий. Для нее важна семейственность и связь поколений, поэтому она тяжело переживает неосуществленный перевоз могилок родных;
• Катерина – подруга Дарьи, безропотно переносящая удары судьбы и выходки непутевого сына. Она никогда не была замужем и любила одного мужчину, чужого мужа и отца своего Петрухи. Катерина всегда старается оправдать сына и всех окружающих, надеясь на исправление и проявление лучших качеств;
• Настасья – соседка и приятельница Дарьи, не находящая себе места вне Матеры. Ее судьба не легка, она пережила своих детей и сосредоточилась на муже, про которого под старость лет стала рассказывать небылицы. Возможно, выдумывая несуществующие недуги и несчастья Егора, она пытается оберегать единственного оставшегося родного человека. Чудить она начала после смерти четверых детей, двое из которых не вернулись с войны, один провалился под лед с трактором, а дочь скончалась от рака;
• Сима – младшая подруга Дарьи, оказавшаяся в деревне случайно с внуком Колькой. Услужливая и тихая женщина, самая младшая из всех старух. Жизнь у нее сложилась не просто, она рано осталась одна на руках с немой дочкой. Мечты на тихую семейную жизнь не осуществились, дочь Валька стала гулять с мужчинами и пропала, оставив сына на попечение матери. Сима безропотно переносит беды, продолжая верить в отзывчивость и доброту людей;
• Богодул – единственный мужчина в компании старух, прибившийся в деревню из чужих краев. Сам себя называет поляком, говорит мало, больше на русском мате, за что, видимо, назван был богохулом. А деревенские переделали в Богодул. У Богодула характерная внешность: лохматые волосы и заросшее лицо с мясистым кочковатым носом. Ходит он круглый год босиком, на заскорузлых огрубевших ногах, медленной и тяжелой походкой, с согнутой спиной и задранной головой с красными, налитыми кровью глазами;
• Егор – муж Настасьи становится первой жертвой разлуки с островом. В городе он умирает от тоски, оторванный от малой родины. Егор – мужчина основательный и вдумчивый, он глубоко таит свою грусть и переживания, постепенно отгораживаясь от людей и от жизни;
• Павел – сын Дарьи, стоящий между молодым поколением, бегущим из деревни, и стариками, не имеющими сил расстаться с родными корнями. Он пытается приспособиться к новой жизни, но выглядит растерянным и пытающимся примирить окружающих;
• Соня - жена Павла, легко и с радостью перенесла переезд в новый поселок городского типа, с удовольствием переняла городские привычки и моду;
• Андрей – сын Павла, видит в уничтожении Матеры человеческую силу и мощь, стремящуюся к прогрессу. Он ищет активных действий и новых впечатлений;
• Петруха – сын Катерины, беззаботный, ищущий веселья и легкой жизни. У него нет связи с малой родиной, он с легкостью расстается с домом и имуществом, не думая о будущем и окружающих людях.

Заключение

Произведение несет в себе глубокий нравственный смысл и требует вдумчивого, осмысленного прочтения. Цитаты из книги проникнуты многолетней народной мудростью. «…Жизнь, на то она и жизнь, чтоб продолжаться, она все перенесет и примется везде…».

В. Г. Распутин

Прощание с Матерой

И опять наступила весна, своя в своем нескончаемом ряду, но последняя для Матёры, для острова и деревни, носящих одно название. Опять с грохотом и страстью пронесло лед, нагромоздив на берега торосы, и Ангара освобожденнo открылась, вытянувшись в могучую сверкающую течь. Опять на верхнем мысу бойко зашумела вода, скатываясь по речке на две стороны; опять запылала по земле и деревьям зелень, пролились первые дожди, прилетели стрижи и ласточки и любовно к жизни заквакали по вечерам в болотце проснувшиеся лягушки. Все это бывало много раз, и много раз Матёра была внутри происходящих в природе перемен, не отставая и не забегая вперед каждого дня. Вот и теперь посадили огороды – да не все: три семьи снялись еще с осени, разъехались по разным городам, а еще три семьи вышли из деревни и того раньше, в первые же годы, когда стало ясно, что слухи верные. Как всегда, посеяли хлеба – да не на всех полях: за рекой пашню не трогали, а только здесь, на острову, где поближе. И картошку, моркошку в огородах тыкали нынче не в одни сроки, а как пришлось, кто когда смог: многие жили теперь на два дома, между которыми добрых пятнадцать километров водой и горой, и разрывались пополам. Та Матёра и не та: постройки стоят на месте, только одну избенку да баню разобрали на дрова, все пока в жизни, в действии, по-прежнему голосят петухи, ревут коровы, трезвонят собаки, а уж повяла деревня, видно, что повяла, как подрубленное дерево, откоренилась, сошла с привычного хода. Все на месте, да не все так: гуще и нахальней полезла крапива, мертво застыли окна в опустевших избах и растворились ворота во дворы – их для порядка закрывали, но какая-то нечистая сила снова и снова открывала, чтоб сильнее сквозило, скрипело да хлопало; покосились заборы и прясла, почернели и похилились стайки, амбары, навесы, без пользы валялись жерди и доски – поправляющая, подлаживающая для долгой службы хозяйская рука больше не прикасалась к ним. Во многих избах было не белено, не прибрано и ополовинено, что-то уже увезено в новое жилье, обнажив угрюмые пошарпанные углы, и что-то оставлено для нужды, потому что и сюда еще наезжать, и здесь колупаться. А постоянно оставались теперь в Матёре только старики и старухи, они смотрели за огородом и домом, ходили за скотиной, возились с ребятишками, сохраняя во всем жилой дух и оберегая деревню от излишнего запустения. По вечерам они сходились вместе, негромко разговаривали – и все об одном, о том, что будет, часто и тяжело вздыхали, опасливо поглядывая в сторону правого берега за Ангару, где строился большой новый поселок. Слухи оттуда доходили разные.

Тот первый мужик, который триста с лишним лeт назад надумал поселиться на острове, был человек зоркий и выгадливый, верно рассудивший, что лучше этой земли ему не сыскать. Остров растянулся на пять с лишним верст и не узенькой лентой, а утюгом, – было где разместиться и пашне, и лесу, и болотцу с лягушкой, а с нижней стороны за мелкой кривой протокой к Матёрe близко подчаливал другой остров, который называли то Подмогой, то Подногой. Подмога – понятно: чего нe хватало на своей земле, брали здесь, а почему Поднога – ни одна душа бы не объяснила, а теперь не объяснит и подавно. Вывалил споткнувшийся чей-то язык, и пошло, а языку, известно, чем чудней, тем милей. В этой истории есть еще одно неизвестно откуда взявшееся имечко – Богодул, так прозвали приблудшего из чужих краев старика, выговаривая слово это на хохлацкий манер как Бохгодул. Но тут хоть можно догадываться, с чего началось прозвище. Старик, который выдавал себя за поляка, любил русский мат, и, видно, кто-то из приезжих грамотных людей, послушав его, сказал в сердцах: богохул, а деревенские то ли не разобрали, то ли нарочно подвернули язык и переделали в богодула. Так или не так было, в точности сказать нельзя, но подсказка такая напрашивается.

Деревня на своем веку повидала всякое. Мимо нее поднимались в древности вверх по Ангаре бородатые казаки ставить Иркутский острог; подворачивали к ней на ночевку торговые люди, снующие в ту и другую стороны; везли по воде арестантов и, завидев прямо по носу обжитой берег, тоже подгребали к нему: разжигали костры, варили уху из выловленной тут же рыбы; два полных дня грохотал здесь бой между колчаковцами, занявшими остров, и партизанами, которые шли в лодках на приступ с обоих берегов. От колчаковцев остался в Матёре срубленный ими на верхнем краю у голомыски барак, в котором в последние годы по красным летам, когда тепло, жил, как таракан, Богодул. Знала деревня наводнения, когда пол-острова уходило под воду, а над Подмогой – она была положе и ровней – и вовсе крутило жуткие воронки, знала пожары, голод, разбой.

Была в деревне своя церквушка, как и положено, на высоком чистом месте, хорошо видная издали с той и другой протоки; церквушку эту в колхозную пору приспособили под склад. Правда, службу за неимением батюшки она потеряла еще раньше, но крест на возглавии оставался, и старухи по утрам слали ему поклоны. Потом и кроет сбили. Была мельница на верхней носовой проточке, специально будто для нее и прорытой, с помолом хоть и некорыстным, да нeзаемным, на свой хлебушко хватало. В последние годы дважды на неделе садился на старой поскотине самолет, и в город ли, в район народ приучился летать по воздуху.

Вот так худо-бедно и жила деревня, держась своего мeста на яру у левого берега, встречая и провожая годы, как воду, по которой сносились с другими поселениями и возле которой извечно кормились. И как нет, казалось, конца и края бегущей воде, нeт и веку деревне: уходили на погост одни, нарождались другие, заваливались старые постройки, рубились новые. Так и жила деревня, перемогая любые времена и напасти, триста с лишним годов, за кои на верхнем мысу намыло, поди, с полверсты земли, пока не грянул однажды слух, что дальше деревне не живать, не бывать. Ниже по Ангаре строят плотину для электростанции, вода по реке и речкам поднимется и разольется, затопит многие земли и в том числе в первую очередь, конечно, Матёру. Если даже поставить друг на дружку пять таких островов, все равно затопит с макушкой, и места потом не показать, где там силились люди. Придется переезжать. Непросто было поверить, что так оно и будет на самом деле, что край света, которым пугали темный народ, теперь для деревни действительно близок. Через год после первых слухов приехала на катере оценочная комиссия, стала определять износ построек и назначать за них деньги. Сомневаться больше в судьбе Матёры не приходилось, она дотягивала последние годы. Где-то на правом берегу строился уже новый поселок для совхоза, в который сводили все ближние и даже не ближние колхозы, а старые деревни решено было, чтобы не возиться с хламьем, пустить под огонь.

Деревушка под названием Матёра находится на берегу Ангары уже более трех столетий, и в этих местах всегда происходило немало событий. Однако теперь власти принимают решение о построении плотины несколько ниже по реке, и уже ни у кого нет сомнений в том, что все окрестные села неминуемо будут затоплены.

Немногие жители, еще остающиеся в Матёре, с отчаянием думают о том, что им придется переехать в город, ведь рядом и кладбище, где похоронены их отцы и деды, и привычные для них вещи, нелегко пожилым людям и резко менять давно устоявшийся образ жизни. Старики понимают, что в городе будет немало удобств, которых нет в их родных краях, но они с болью представляют себе, что в дальнейшем прекратятся чаепития из самовара, прогулки на свежем воздухе, шум реки.

Более всего пугает мысль о том, что придется оставить Матёру, одиноких старух, которые не в силах подумать о жизни без своей избы и соседок. Именно эти женщины и видят с чувством глубочайшего ужаса, как деревня оказывается с одного конца подожженной. После пожара они решают между собой, что произошел несчастный случай, никто из них не желает верить в преднамеренный поджог, для их восприятия такое действие кажется слишком чудовищным и немыслимым.

Зная, что расстается со своим домом навсегда, энергичная и решительная, несмотря на солидный возраст, Дарья не только наводит в избе идеальный порядок, но и полностью белит ее, словно готовясь к дальнейшему счастливому существованию в этом строении. Настасья думает о кошке, успевшей куда-то убежать, она упрашивает Дарью в будущем заботиться о животном, не желая задумываться о том, что и ее подруга совсем скоро отсюда уедет. Все живые существа и все предметы, находящиеся в деревне, имеют для пожилых людей огромное значение.

Перед расставанием с Матёрой старые женщины стремятся навести полный порядок и оставить все в достойном виде. Для них эти действия являются таким же ритуалом, как и проводы на тот свет умершего человека.

Бабам обидно, страшно и больно и из-за того, что незадолго до затопления должна прибыть специальная санитарная бригада, задачей которой станет целиком сровнять с землей старинное деревенское кладбище. Дарья, отличающаяся наиболее твердым характером из всех жительниц Матёры, решительно берет односельчанок под защиту и выступает против уничтожения могил их предков. Женщина не только проклинает тех, кто разрушает весь многолетний уклад жизни ее самой и ее соседок, она отважно бросается в бой, хотя из оружия у нее имеется лишь обыкновенная палка. Дарья не сдается, несмотря на все происходящее вокруг, хотя многие, столь же бесправные и малограмотные люди, смирились бы с ситуацией, однако она не собирается опускать рук.

Дарья жестко осуждает даже родного сына Павла и его жену, настаивающих на ее отъезде с родины. Женщина не менее сурово держится и с другими представителями молодого поколения, обещая им, что они еще непременно пожалеют о расставании с Матёрой. Ей кажется, что она прожила свою жизнь неверно, бестолково, как говорит сама Дарья, и она искренне верит в то, что после ее смерти ее станут судить все родственники, старуха даже видит в своем воображении соответствующую картину.

В то же время и Павел не полностью одобряет действия властей. Он признает необходимость перемен, но при этом и у молодого мужчины болит сердце из-за того, что сотворили равнодушные люди с его родным селением, хотя он, в отличие от матери, четко понимает, что не может воспрепятствовать происходящему.

Простоявшая триста с лишним лет на берегу Ангары, Матёра повидала на своём веку всякое. «Мимо неё поднимались в древности вверх по Ангаре бородатые казаки ставить Иркутский острог; подворачивали к ней на ночёвку торговые люди, снующие в ту и в другую стороны; везли по воде арестантов и, завидев прямо на носу обжитой берег, тоже подгребали к нему: разжигали костры, варили уху из выловленной тут же рыбы; два полных дня грохотал здесь бой между колчаковцами, занявшими остров, и партизанами, которые шли в лодках на приступ с обоих берегов». Есть в Матёре своя церквушка на высоком берегу, но её давно приспособили под склад, есть мельница и «аэропорт» на старом пастбище: дважды на неделе народ летает в город.

Но вот однажды ниже по Ангаре начинают строить плотину для электростанции, и становится ясно, что многие окрестные деревни, и в первую очередь островная Матёра, будут затоплены. «Если даже поставить друг на дружку пять таких островов, все равно затопит с макушкой и места потом не показать, где там селились люди. Придётся переезжать». Немногочисленное население Матёры и те, кто связан с городом, имеет там родню, и те, кто никак с ним не связан, думают о «конце света». Никакие уговоры, объяснения и призывы к здравому смыслу не могут заставить людей с лёгкостью покинуть обжитое место. Тут и память о предках (кладбище), и привычные и удобные стены, и привычный образ жизни, который, как варежку с руки, не снимешь. Все, что позарез было нужно здесь, в городе не понадобится. «Ухваты, сковородники, квашня, мутовки, чугуны, туеса, кринки, ушаты, кадки, лагуны, щипцы, кросна… А ещё: вилы, лопаты, грабли, пилы, топоры (из четырёх топоров брали только один), точило, железна печка, тележка, санки… А ещё: капканы, петли, плетёные морды, лыжи, другие охотничьи и рыбачьи снасти, всякий мастеровой инструмент. Что перебирать все это? Что сердце казнить?» Конечно, в городе есть холодная, горячая вода, но неудобств столько, что не пересчитать, а главное, с непривычки, должно быть, станет очень тоскливо. Лёгкий воздух, просторы, шум Ангары, чаепития из самоваров, неторопливые беседы за длинным столом - замены этому нет. А похоронить в памяти - это не то, что похоронить в земле. Те, кто меньше других торопился покинуть Матёру, слабые, одинокие старухи, становятся свидетелями того, как деревню с одного конца поджигают. «Как никогда неподвижные лица старух при свете огня казались слепленными, восковыми; длинные уродливые тени подпрыгивали и извивались». В данной ситуации «люди забыли, что каждый из них не один, потеряли друг друга, и не было сейчас друг в друге надобности. Всегда так: при неприятном, постыдном событии, сколько бы ни было вместе народу, каждый старается, никого не замечая, оставаться один - легче потом освободиться от стыда. В душе им было нехорошо, неловко, что стоят они без движения, что они и не пытались совсем, когда ещё можно было, спасти избу - не к чему и пытаться. То же самое будет и с другими избами». Когда после пожара бабы судят да рядят, нарочно ли случился такой огонь или невзначай, то мнение складывается: невзначай. Никому не хочется поверить в такое сумасбродство, что хороший («христовенький») дом сам хозяин и поджёг. Расставаясь со своей избой, Дарья не только подметает и прибирает её, но и белит, как на будущую счастливую жизнь. Страшно огорчается она, что где-то забыла подмазать. Настасья беспокоится о сбежавшей кошке, с которой в транспорт не пустят, и просит Дарью её подкормить, не думая о том, что скоро и соседка отсюда отправится совсем. И кошки, и собаки, и каждый предмет, и избы, и вся деревня как живые для тех, кто в них всю жизнь от рождения прожил. А раз приходится уезжать, то нужно все прибрать, как убирают для проводов на тот свет покойника. И хотя ритуалы и церковь для поколения Дарьи и Настасьи существуют раздельно, обряды не забыты и существуют в душах святых и непорочных.

Страшно бабам, что перед затоплением приедет санитарная бригада и сровняет с землёй деревенское кладбище. Дарья, старуха с характером, под защиту которого собираются все слабые и страдальные, организует обиженных и пытается выступить против. Она не ограничивается только проклятием на головы обидчиков, призывая Бога, но и впрямую вступает в бой, вооружившись палкой. Дарья решительна, боевита, напориста. Многие люди на её месте смирились бы с создавшимся положением, но только не она. Это отнюдь не кроткая и пассивная старуха, она судит других людей, и в первую очередь сына Павла и свою невестку. Строга Дарья и к местной молодёжи, она не просто бранит её за то, что они покидают знакомый мир, но и грозится: «Вы ещё пожалеете». Именно Дарья чаще других обращается к Богу: «Прости нам, Господи, что слабы мы, непамятливы и разорены душой». Очень ей не хочется расставаться с могилами предков, и, обращаясь к отцовской могиле, она называет себя «бестолковой». Она верит, что, когда умрёт, все родственники соберутся, чтоб судить её. «Ей казалось, что она хорошо их видит, стоящих огромным клином, расходящихся строем, которому нет конца, все с угрюмыми, строгими и вопрошающими лицами».

Недовольство происходящим ощущают не только Дарья и другие старухи. «Понимаю, - говорит Павел, - что без техники, без самой большой техники ничего нынче не сделать и никуда не уехать. Каждый это понимает, но как понять, как признать то, что сотворили с посёлком? Зачем потребовали от людей, кому жить тут, напрасных трудов? Можно, конечно, и не задаваться этими вопросами, а жить, как живётся, и плыть, как плывётся, да ведь я на том замешен: знать, что почём и что для чего, самому докапываться до истины. На то ты и человек».